Вы не можете изменить их. Самое большее, на что вы можете надеяться, - это научиться замечать, в каком режиме вы находитесь. Это, по крайней мере, позволит вам владеть своим поведением - быть его творцом, отвечать за него.
- О'кей, это я понял.
- Хорошо. Эксплуатация мозга с позиции хозяина позволит вам создавать новые, необходимые стереотипы поведения. Сейчас вы способны эксплуатировать только подсознательные режимы, которые вкладывались в ваши головы последние три миллиарда лет. Только когда вы начнете избегать modus operandi собственного мозга, только тогда вы сможете создавать новые стереотипы поведения. Этому мы вас и учим - поведению поведения, поведению, которое позволит вам создавать свое поведение.
Я задумался. Форман терпеливо ждал.
- Но как я смогу это сделать, если умру? Может быть, имеет смысл сохранить мне жизнь?
Форман повернулся к аудитории: - Так я и думал. Теперь мы достигли нового состояния. Теперь мы торгуемся. Пытаемся договориться. «Не трогайте меня. Возьмите лучше мою мать. Она старая. От нее нет пользы. Возьмите кого угодно, только не меня. Возьмите адвоката». - Он взглянул на меня. - Мне жаль, но ад уже выполнил свою норму по адвокатам.
- Все равно это лишено смысла. Зачем просвещать меня, если впереди смерть?
- А почему бы и нет? Зачем умирать темным? - Форман рассмеялся. - Зачем вообще что-то делать, если ты знаешь, что умрешь? Все равно конец, Джим. Как бы ты ни торговался. «Процесс выживания» продолжается, пока ты жив. - Форман сел в свое кресло и внимательно посмотрел на меня. - Ты хоть что-нибудь понял? - спросил он.
- Нет, - признался я. - Как долго это еще будет продолжаться?
- Пока ты не умрешь, Джим. Пока ты не умрешь.
У Кевина был короткий, увы, не нос.
Для растяжки он применил пылесос.
Пять… семь… девять вершков.
И десяти хватало б ему с лишком.
А в одиннадцать ровно кино началось.
Не завидуйте зря: мол, гигант каков!
Да, висит у него двенадцать вершков.
Но вам скажут на лекции,
Что у Кевина при эрекции
От мозгов отливает вся кровь.

АД И МОЗГОВОЙ ШТУРМ
Протягивая доллар, не требуй сдачи.
Соломон Краткий
Спустя некоторое время я все же встал. Прошел в дальний конец ангара и выбрал себе джип. Завел его и медленно поехал между стеллажами, запасаясь необходимым.
Обмундировал сам себя в новую форму, новое нижнее белье и новый шлем. Выдал себе новенький огнемет, связку гранат и гранатомет, три «АМ-280» и ящик патронов к ним. Взял трехнедельный паек, аптечку, три фляги и два галлона дистиллированной воды. Это было настоящее Рождество! Новый бинокль!
Я запасся «собачьими бляхами» - жетонами личного знака. Задержавшись у терминала контрразведки, изобрел шесть новых удостоверений личности. От лейтенанта до генерала, не пропустив ни одной ступеньки. Конечно, генеральское звание вряд ли когда-нибудь потребуется, но для устранения всяческих препятствий лучше и не придумаешь. Собственно, этим я и занимался - устранял препятствия. Интересно, что из этой липы сработает? Я изготовил еще одну серию жетонов на имя Дьюка, но с моей фотографией. Оказывается, в Специальных Силах обучают массе полезных вещей.
Надо поскорее сматываться - в любую минуту сюда могут сбросить отделение разведчиков.
Я осмотрел дверь сквозь объективы охранения. Во-круг не было ни вертушек, ни грузовиков, ни червей.
Открыв ворота склада, я на полном газу выскочил наружу.
И направился в сторону, противоположную той, куда укатил Джейсон со своими проклятыми ревилеционис-тами, и по моему лицу текли слезы.
Я был в смятении. Я не знал, во что верить, и ненавидел все человечество!
Снова хотелось спокойствия. Хотелось домой. Но для меня больше не оставалось спокойного места на этой планете. Я - мертвец. Мертвее не бывает.
Я хотел, чтобы мой мозг прекратил болтать без умолку.
Хотел прощения.
В конце концов я направил джип в чью-то гостиную, вломился туда через широкое окно, снеся по пути полстены и поломав всю мебель.
Я вывалился на драный ковер и заплакал, уткнувшись лицом в пол. Почему я такой псих? Почему я плачу? Джейсон прав. Джейсон не прав. Я - сумасшедший.
Покопавшись в аптечке, я наелся транквилизаторов до полного бесчувствия.
И делал это в течение трех суток, поддерживая себя в состоянии зомби. Даже двигался с трудом. Лежал в спальном мешке, дрожа, потея и замирая от страха. Я знал, что меня преследуют. Знал, что меня разыскивают. Знал, что меня найдут. Знал, что я мертв.
Я заставил себя поесть. Включил радио и послушал новости. Результаты выборов еще продолжали уточняться, но президента, по-видимому, уже переизбрали на новый срок. Спутник связи потерпел аварию, однако подробности не сообщались. Воинские подразделения уничтожили большую часть лагерей ренегатов на территории Калифорнии. Заражение красными слизнями достигло берегов Вирджинии. Розовая облачность над Техасом проясняется, но местное авиасообщение возобновится не раньше, чем через неделю. Ребенок Циммерманов найден живым.
Я слушал музыку. Бетховен, Пятая симфония, Шестая симфония, Седьмая симфония. Брамс, Первая симфония. Моцарт, «Маленький ноктюрн». Дворжак, симфония «Из Нового Света». Бах, Токката и Фуга ре-минор. Знакомые отрывки, способные вернуть меня назад.
Включил телевизор и посмотрел повтор «Я люблю Люси». Знакомые эпизоды смотрелись словно впервые. «Ага, это я уже видел…» А как смотрится теперь? Я насильно топил себя в мире, который отвергал. Включил компьютер с играми «Ад» и «Мозговой штурм». Я знал эти игры. Их написал мой отец.
В «Ад» вы проигрывали сразу. Игра начиналась с вашей смерти и появления в аду. Надо было найти дорогу обратно, но ее покрывали дьвольские западни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170