— Можно… Я так думаю — можно… Но надо поговорить.— Ах, поговорить! — Она согласно кивнула. — Ну, конечно же, поговорить! — И, беспощадно улыбнувшись, покачала вдруг головой. — Ай-ай-ай, Лев Минеевич! А еще старый друг называется, верный рыцарь! Я же нагадала вам напрасные хлопоты. Чего же вы лезете? Не видать вам Врубеля как своих ушей… — и звучно припечатала ладонь к клеенке стола.— Позвольте! — возмутился Лев Минеевич. — Как вы могли подумать? Конечно, я хочу Врубеля, но ваши интересы…— Бросьте, бросьте!.. Лучше замнем для ясности. Передайте своему Дормидонтычу, что я хочу его видеть. Пусть зайдет. Авось сами как-нибудь столкуемся.Униженный Лев Минеевич нашарил свой зонтик и взглядом стал отыскивать шляпу.— Да вон она! — сказала Вера Фабиановна, отнимая шляпу у Саскии, который уволок ее на другой конец софы и брезгливо обнюхивал.Лев Минеевич вздохнул и поцеловал хозяйке руку.— Заходите. Не забывайте, — сказала она, провожая его к дверям. Глава 5Предначертание свершится Люсин вышел из кино, когда на Садовом уже зажглись фонари. Тополиный пух кружился в немигающем ртутном свете. Старушки в белых фартуках торговали цветами.Куда-то спешили люди. У телефонных кабин стояли очереди. Вечер только еще начинался.Люсин прошел мимо концертного зала и, увлекаемый людским потоком, машинально спустился в метро. Делать было решительно нечего. Смутно хотелось куда-то пойти, стряхнуть с себя ленивую тревогу этого вечера.Получив в кассе четыре пятака, он двинулся к турникетам, но свернул вдруг направо и подземным переходом вышел на другую сторону улицы Горького. В ярких витринах магазина лоснились свисающие с потолка колбасы. У дверей ресторана «София» безнадежно темнела очередь.Одинокий автомат оказался свободным. Словно решившись на что-то, Люсин вошел в кабину и, порывшись в карманах, отыскал двушку. Но автомат с отвратительным лязгом сглотнул монету, едва Люсин набрал первую цифру. Тихо ругнувшись, он вышел из кабины и перебежал к табачному ларьку. Купив ненужную ему коробку спичек, выпросил заветную медяшку. Не доверяя пиратскому телефону, не поленился дойти до желтого здания, где раньше был Кукольный театр. Там обошлось благополучно.Юрка, на удивление, оказался дома. Люсину определенно начинало везти. Очевидно, первый автомат сыграл роль алтаря, на котором боги благосклонно приняли жертву.— Ты где сейчас, старик? — радостно спросил Березовский. — Ах, у Кукольного! Это же рядом. Немедленно приезжай!Люсин сел в троллейбус и, доехав до Белорусского, пошел по Лесной.Юрка открыл дверь и сразу же потащил его в заваленную книгами комнатенку. Был он всклокочен, словно только что встал ото сна, тренировочный костюм приятно округлялся на его пополневшем брюшке. Папки с какими-то рукописями, всевозможные газеты и журналы загромождали стол и подоконник, небрежно валялись на полу. Сняв с кресла энциклопедический том и очистив ногой проход, Юрка торопливо усадил гостя.— Ну и нюх у тебя, старикан! — Он вкусно причмокнул губами, порываясь бежать на кухню. — Я, брат, раздобыл бутылочку шотландского «Лонг Джон». Сейчас мы ее с боржомчиком…— Погоди, Юр, — остановил его Люсин. — Повремени малость. Ладно? Давай сперва просто так поговорим, а то потом делами заниматься не захочется.— У тебя есть дело?— Дело, оно всегда есть. Была бы шея.— Насчет шеи у тебя все в порядке. Бычья!— Я тебе не помешал, Юр? Ты чем занимался?— А ничем! — отмахнулся Березовский.— Это хорошо, — кивнул Люсин. Он-то уже успел заметить на диване стопку исписанных безобразным Юркиным почерком листков.Это было в порядке вещей. Друзья, как правило, всегда заставали Березовского за работой, а он пренебрежительно махал рукой и говорил, что ни черта не делал. Вид у него при этом был самый искренний, может быть потому, что Юрка всегда радовался гостям.Вот и сейчас он скакал вокруг Люсина, как стосковавшийся после долгого одиночества веселый щенок.— А ты, часом, не голоден? — участливо спросил он.— Вообще, не помешает, но, если можно, немного погодя.— Как скажешь, так и будет, — заверил Березовский. Сам того не ведая, Люсин уже безмятежно улыбался. Лениво потянувшись, он уютно устроился в кресле и шлепнул пританцовывавшего вокруг него Березовского.— Да сядь же ты ради Бога!Юрка сразу же привычно растянулся на диване.— Выкладывай, — сказал он, стыдливо прикрывая свою писанину раскрытой книгой.— Понимаешь, Юр! — Люсин шумно вздохнул и пригладил макушку. — Есть одно дело, кажется, по твоей части.— Давай, — с готовностью согласился Юрка.— Не все так просто, дружище… Я и сам еще точно не знаю, что из этого выйдет, но на всякий случай хочу заручиться твоим согласием.— Да брось ты… Что за церемонии?!— Нет, ты погоди, — остановил его Люсин, — не все так просто. Я не знаю пока, понадобится ли это, но, если понадобится, могу ли я рассчитывать на твою помощь в качестве консультанта?— Ты что, сдурел? — возмутился Березовский. — С каких это пор ты стал таким… сумнительным?— Э, Юр, — досадливо поморщился Люсин, — если бы это было мое личное дело!.. Тут материя тонкая. Служебная тайна. Понимаешь?..Березовский выжидательно смотрел на него, подперев подбородок руками.— В ходе следствия — а речь идет именно о следствии — могут возникнуть всякие неожиданные нюансы. Я как чиновник и человек подчиненный могу действовать только в определенных рамках. Ну да ты понимаешь: порядок есть порядок.— Не нами заведено, — машинально поддакнул Юра.— Во-во! В моих личных делах ты как был Юркой Березовским, так им и останешься. Тут все ясно. В наших же — он сделал на этом слове едва заметное ударение — служебных делах ты, если понадобится, можешь участвовать только в качестве о-фи-ци-аль-ного — понимаешь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156