Этот закон был принят для того, чтобы государственное управление велось «при солнечном освещении», и это открыло бы доступ общественности к архивным материалам правительства. Закон распространялся на все уголовные дела, за исключением тех, по которым все еще велись активные следственные мероприятия. Еще будучи прокурором, Джек хорошо усвоил тот факт, что судьи смотрели сквозь пальцы на прокуроров, пытавшихся обойти закон под предлогом того, что следствие по давно забытым делам все еще активно ведется.Джек подошел к свидетелю. В старом зале заседаний суда, напоминающем пещеру, стояла необычная тишина; с общественной галереи не доносилось ни обычного покашливания, ни шарканья ног. Заседание было закрытым, по крайней мере до тех пор, пока суд не решит, что архивные документы могут стать достоянием гласности.– Доброе утро, мистер Радски.– Доброе утро.Радски, прокурор-карьерист, относился к своей работе, равно как и к своей собственной персоне, с полной серьезностью. У него была слишком большая голова, а когда он начинал сердиться, его лицо багровело так, будто он слишком туго натянул на шее галстук-бабочку. Джек еще не задал ни одного вопроса, а лицо прокурора уже обрело свекольный цвет.– Мистер Радски, вы были помощником прокурора штата, которому пять лет назад было поручено вести дело об убийстве дочери Салли Феннинг, не так ли?– Да, это так.– Занимаетесь ли вы также и убийством самой Салли Феннинг?– Нет, эту группу возглавляет Патриция Комптон. – Радски кивнул в сторону женщины, сидящей в другом конце зала. В рамках этого слушания Комптон выступала в качестве его адвоката.– Вы входите в эту группу?– Нет.– Почему «нет»?– Возражаю, – заявила Комптон. – Судья, какое отношение имеет состав следственной группы, занимающейся совершенно другим расследованием, к вопросу о том, ведется ли сейчас активно расследование убийства дочери Салли Феннинг?– Возражение принимается.– Позвольте мне сформулировать вопрос иначе. Мистер Радски, связано ли то, что вы не входите в группу, ведущую расследование по делу об убийстве Салли Феннинг, с тем, что вы названы наследником в ее завещании?– То же самое возражение.– Я отклоняю это возражение. Свидетель, отвечайте.– Не знаю, – ответил Радски. – Формирование состава группы – это не по моей части.– Что связывало вас с миссис Феннинг помимо того, что вы были обвинителем по делу об убийстве Кэтрин, ее дочери?– Ничего.– Удивились ли вы, узнав, что являетесь наследником по завещанию Салли Феннинг?– Разумеется.– Можете ли вы назвать какую-нибудь иную причину включения вас в список наследников, кроме той, что вы занимались этим делом в качестве обвинителя?– У меня нет никакого предположения.– Удовлетворяло ли Салли Феннинг то, как вы вели следствие по этому делу?– Возражение. – Комптон снова встала. – Это уводит дело в сторону.– Принимается. Я дал вам, мистер Свайтек, некоторую свободу действий, но, пожалуйста, не злоупотребляйте ею.– Да, судья. Позвольте мне поставить вопрос более конкретно. Мистер Радски, за убийство дочери Салли Феннинг так никто и не был осужден, верно?– Да.– Никому даже не было предъявлено обвинение?– Да.– Вы так и не просили большое следственное жюри о вынесении обвинительного акта?– Да, я не просил об этом.– Вы даже не подбирали состав такого жюри? Прокурор заерзал на стуле.– Вы вмешиваетесь в вопрос секретности, сопряженной с подбором большого жюри.– Ответьте на вопрос, – потребовал судья.– Пожалуйста, нельзя ли повторить вопрос?– Конечно, – ответил Джек. – Вы не подбирали состав большого жюри, так?– По делу об убийстве Кэтрин Феннинг?– Нет, я имел в виду убийство президента Линкольна.– Возражение.На лице судьи появилась легкая усмешка.– Принято, но в вопросе мистера Свайтека есть рациональное зерно. Пожалуйста, отвечайте на этот вопрос.– Нет, мы не подбирали состав большого жюри.– Почему нет?Комптон вскочила и прорычала:– Судья, подобная направленность вопросов не имеет ничего общего с тем, чему посвящено слушание, а именно – продолжается ли следствие по делу об убийстве Кэтрин Феннинг? Это откровенная попытка спровоцировать нарушение незыблемой секретности процесса формирования состава большого жюри.Судья посмотрел на Джека:– Не могли бы вы сузить рамки вашего вопроса, мистер Свайтек?Джек подошел еще ближе к свидетелю.– Справедливо ли предположить, что вы не занимались формированием состава большого жюри, потому что не имели достаточных доказательств?– Думаю, это одна из причин.– Давайте поговорим о том, как вы собирали доказательства по делу, хорошо? Сколько повесток с вызовом в суд было выписано вами за последние три года?– Ни одной.– Есть ли подозреваемые, с которыми вы в настоящее время работаете?– В настоящее время нет.– Так же как и в последние три года. Верно, сэр?– Да, это так.– Когда будет собрано большое жюри?– Не знаю.– И тем не менее вы утверждаете, что это дело еще не закрыто и что поэтому я не могу получить к нему доступ?– Дело еще не закрыто.– Так же открыто, как и все это время?– Да, так же открыто, как и все это время.– Не приходится сомневаться в том, почему вы до сих пор не поймали преступника.– Возражение.– Вопрос снимается. Мистер Радски, вам знакома женщина по имени Дейрдре Мидоуз?Радски пришел в такое замешательство, словно одно упоминание этого имени заставило его нервничать.– Да. Это репортер «Майами трибюн».– Вы когда-нибудь разговаривали с Дейрдре Мидоуз об убийстве дочери Салли Феннинг?– Да. У меня было несколько встреч по этому поводу с репортерами.– Сколько из этих репортеров, по вашим данным, написали книги об убийстве дочери Салли Феннинг?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109