– Уже тогда? До этого переодевания в индуску? – удивился Дойл.– В общем, да.– И с какой целью, разрешите узнать? Чтобы защитить меня или предчувствуя, что я снова попаду в ловушку?– Что-то я не вижу тут разницы.– Ну да. Ваше присутствие в Кембридже оказалось как нельзя кстати.– Признаюсь, там я преследовал и собственные цели.– Какие, например? – поинтересовался Дойл.– Дело в том, что брат леди Николсон закончил Гонвилльский колледж в Кембридже, и я наводил там кое-какие справки о нем…– Пока я тщетно разыскивал "профессора Сэкера", – язвительно продолжил Дойл.– Да, вынужден признаться, что так и было.– А, понимаю, – сказал Дойл. – Вы специально назвались этим именем, чтобы, находясь в Кембридже, я оставался в сфере вашего внимания. А вы тем временем выясняли то, что вам было нужно.– Логично, Дойл, – улыбнулся Спаркс.– Еще бы. Но из-за ваших чертовых планов я чуть не стал кормом для хищных птичек.– Весьма сочувствую.– Не могли бы вы объяснить, что за дьявольщина преследовала меня в зале египетских древностей?– Нет, к сожалению, не могу, – пожав плечами, ответил Спаркс и, помолчав, спросил: – А ведь это было наверняка любопытно, разве нет?– Да уж… До сих пор мурашки по телу, – сказал Дойл. – Ну а что вы узнали о брате леди Николсон?– Его фамилия Ратборн, это девичья фамилия леди Николсон. Джордж Ратборн. Он уехал из колледжа за три дня до начала каникул, объяснив отъезд срочными семейными делами. С тех пор его никто не видел.– И уже никогда не увидят. Бедняга. А что вы скажете о госпоже Блаватской?– Удивительная женщина.– Согласен. Но какое она имеет отношение ко всему происшедшему? – спросил Дойл.– Я бы сказал, что она выступает в качестве заинтересованного наблюдателя.– То есть вы полагаете, что во всем этом кошмаре она не участвует?– Так это ведь вы с ней разговаривали, не я. Вам и делать выводы.– Но разве вы с ней не знакомы? – продолжал выяснять Дойл, чувствуя, что в нем все кипит от возмущения.– Никогда не встречался с этой женщиной, – ответил Спаркс. – Но считаю, что она прекрасный оратор, этакая смесь пилигрима и ловкого продавца патентованных снадобий. Она скорее похожа на американку, чем на русскую.– И еще одно, Джек. Вы уж меня простите, но что значит эта ваша загадочная должность "специальный агент ее величества королевы"?Спаркс остановился и пристально посмотрел на Дойла:– Поклянитесь, Дойл, что никогда и никому ни словом ни духом не обмолвитесь об этом. Это небезопасно даже здесь, на пустынной тропинке, потому что касается людей, гораздо более нужных империи, чем мы с вами. И вам я доверился не без колебаний… Чтобы вы осознали, в какую жуткую историю вы влипли. Как бы мне хотелось, чтобы все было иначе!Роялист, искренний поклонник королевы, Дойл внимательно выслушал эту прочувствованную речь и спросил Спаркса о той завесе секретности, которая окружала его.– Правильно ли я понимаю, что вся эта история представляет угрозу и для… высокопоставленных особ? – осторожно спросил он.– Вот именно.– Могу я… чем-нибудь помочь вам?– Вы уже помогаете. Человек вы на редкость способный."Угроза королеве. Это ужасно", – пронеслось в голове Дойла.– Если вы полагаете, что я на что-то способен, то, с вашего позволения, я с радостью согласился бы применить эти способности необходимым образом.Спаркс смотрел на Дойла с равной долей симпатии и беспристрастности.– Ловлю вас на слове, – помолчав, ответил он. – У вас с собой талисман, который я дал вам?– Да, вот он, – проговорил Дойл, вытаскивая из кармана серебряную вещицу.– Возьмите его в левую руку, пожалуйста.– Госпожа Блаватская посоветовала мне сделать из него амулет.– Да, вреда от этого не будет, только пусть он будет скрыт от посторонних глаз, – сказал Спаркс, вынимая из-под рубашки точно такой же амулет. – А теперь поднимите правую руку и повторяйте за мной.– Это что, какой-нибудь ритуал в духе масонов? – усмехнулся Дойл.– Слушайте, Дойл, у нас мало времени…– Конечно. Давайте.Спаркс закрыл глаза и стоял так довольно долго, погружаясь в состояние транса. Дойл хотел уже прервать молчание, но в этот момент Джек заговорил:– Пусть Свет из глубин Божественного Разума станет Светом в умах людей. И пусть станет Светом на Земле…Дойл повторял загадочные слова, пытаясь постичь их смысл. Божественный Разум – Свет… Свет в форме знания – мудрость…– …И пусть то, что называется волей Божьей, войдет в души людей и направит их на путь истинный – путь, известный Учителям, служителям истины.А вот это сложнее. Нечто нехристианское, хотя и не богохульство. Учителя? Блаватская тоже пишет о них, о мудрецах, бесстрастно наблюдающих проявления человеческой глупости. В каждой цивилизации место их пребывания называлось по-разному: Олимп, Валгалла, Шамбала, Небеса…– И пусть среди рас человеческих осуществится Замысел. Осуществится в Любви и Свете и закроет дверь, за которой таится Зло.Дверь, за которой таится Зло… Дойлу не терпелось вставить, что он, Дойл, к сожалению, не может указать, где эта дверь, но он слышал своими ушами, как в нее яростно колотится Зло.– И пусть Любовь, и Свет, и Сила осуществят Замысел на Земле."Замысел… Чей замысел? – спросил себя Дойл. – Как, интересно, собираются его осуществлять? И кто? Может, и я теперь – один из них?"– А дальше что? Следует ли скреплять эту клятву каким-нибудь особым завершающим рукопожатием? – поинтересовался Дойл.– Нет. Это все, – ответил Спаркс, пряча амулет.– Что означает эта клятва, Джек?– А как вы ее понимаете?– Творить добро и бороться со злом, – пожал плечами Дойл.– Вот и отлично. Для начала подходит, – произнес Спаркс и зашагал по тропинке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130