— Тебе может не понравиться обработка, — сказал один из моих проводников.— Но тебе после нее будет хорошо, — заметил другой.— А почему я должен быть обработан?— Чтобы защитить рой от заражения, — сказал первый.Запахи со временем, конечно, выветриваются, но синтетические запахи, производимые царями-жрецами, могут выдержать тысячелетия и в конечном счете переживут выцветающие буквы человеческих книг, разлагающуюся целлюлозу кинопленки и, может быть, даже резные выветрившиеся камни, вечно провозглашающие несравненные достоинства наших многочисленных королей, завоевателей и властителей.Между прочим, пятна-запахи располагаются квадратом и читаются с верхнего ряда слева направо, потом справа налево, снова слева направо и так далее.Я должен заметить, что горянское письмо устроено аналогично, и хотя я хорошо владею горянским, мне трудно писать, главным образом потому, что через строчку приходится менять направление письма. Торм, мой друг из касты писцов, до сего дня не может мне простить этого; если он еще жив, то, конечно, по-прежнему считает меня отчасти неграмотным. Как он говорит, из меня никогда не получится писец.— Это очень просто, — говорил он. — Пиши по-прежнему вперед, но в противоположном направлении.Слоговая азбука царей-жрецов, которую нельзя смешивать с их семьюдесятью тремя «фонемами», состоит из четырехсот одиннадцати «букв», которые кажутся мне громоздкими; каждая буква — это просто фонема или комбинация фонем, обычно комбинация. Определенные сочетания этих фонем и фонемных комбинаций, естественно, образуют слова. Я предположил бы существование более простой системы или даже экспериментов с графическими знаками без запаха, но, насколько мне известно, такие эксперименты никогда не производились.Со всем уважением к этой сложной азбуке, я считаю, что она не подвергалась упрощениям просто потому, что цари-жрецы, с их интеллектом, усваивают эти 411 знаков быстрее, чем человеческий ребенок алфавит из тридцати букв; для них разница между более чем четырьмястами и тридцатью не имеет значения.Это неплохая догадка, но истинные причины глубже. Прежде всего, я не знаю, как учатся цари-жрецы. Они учатся не так, как мы. Во-вторых, у них во многих делах склонность к сложности; они считают ее элегантней простоты. Практическим результатом этой склонности является то, что они никогда не упрощают физическую реальность, биологические процессы или функционирование мозга. Им не приходит в голову, что природа в сущности проста, а если бы они это заметили, то были бы глубоко разочарованы. Они воспринимают природу как взаимосвязанный континуум; мы же, ориентирующиеся на зрение, скорее представляем ее как ряд дискретных объектов, каким-то загадочным образом связанных друг с другом. Кстати, их математика начинается с дробей, а не с натуральных чисел; натуральные числа рассматриваются ими как ограниченный случай. Но, как я полагаю, самая главная причина того, почему азбука царей-жрецов остается сложной и никогда не проводился эксперимент с не имеющими запаха буквами: цари-жрецы хотят, чтобы их язык сохранился таким же, каким был в древности. Из всех разумных существ цари-жрецы больше всего склонны к шаблону, к установленным образцам, по крайней мере в основных вопросах культуры, таких, как обычаи роя и язык; склонны не по необходимости, а по какому-то генетически врожденному предпочтению ко всему знакомому и удобному. Цари-жрецы, как и люди, способны изменяться, но редко делают это.И все-таки в этой проблеме есть еще что-то, а не только изложенные выше соображения. Однажды я спросил у Миска, почему не была упрощена азбука царей-жрецов, и он ответил:— Если бы это было сделано, нам пришлось бы отказаться от некоторых знаков, а мы не могли бы этого вынести, потому что они прекрасны.Под пятнами запаха на каждом портале, вероятно, для удобства людей и других не царей-жрецов было стилизованное изображение фигуры.Мы проходили мимо многих входов, но нигде не было фигуры человека.К нам приближалась, бегом, но не очень быстро, а размеренно, молодая женщина, лет восемнадцати, с бритой головой, в пластиковой одежде мула.— Не задерживай ее, — сказал один из проводников.Я отступил в сторону.Едва заметив нас, девушка пробежала мимо. В руках она сжимала две свернутых нити запахов.У нее карие глаза; несмотря на бритую голову, она показалась мне привлекательной.Мои спутники не проявили к ней ни малейшего интереса.Меня это почему-то раздражало.Я оглянулся, прислушался к звуку ее шагов.— Кто она?— Мул, — сказал один из рабов.— Конечно, мул, — сказал я.— Тогда почему ты спрашиваешь?Я надеялся, что именно он синтезирован.— Она посыльный, — сказал другой, — разносит нити с запахами между порталами зала обработки.— Вот оно что, — сказал первый раб. — Его интересуют такие вещи.— Он ведь новичок в туннелях, — заметил второй.Мне стало любопытно. Я пристально посмотрел на первого раба.— У нее ведь хорошенькие ножки?Он удивился.— Да, сильные.— Она привлекательна, — сказал я второму.— Привлекательна?— Да.— Да, — согласился он, — она здоровая.— Может, она чья-то подружка?— Нет, — сказал первый раб.— Откуда ты знаешь?— Она не из племенной группы.Почему-то эти лаконичные ответы и покорное принятие варварских правил царей-жрецов разъярили меня.— Интересно, какова она в объятиях, — сказал я.Они посмотрели друг на друга.— Об этом нельзя думать, — сказал один.— Почему?— Запрещено, — объяснил другой.— Но ведь вы об этом думали?Один из них улыбнулся.— Да, — признался он, — я иногда думаю об этом.— И я тоже, — сказал другой.Мы все повернулись и посмотрели на девушку;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87