Сарм вырвался и снова начал кружить, а Миск медленно поворачивался, следя за ним, его антенны были прижаты к голове.Я слышал сосущий звук: это оба царя-жреца всасывали воздух.Неожиданно Сарм набросился на Миска и ударил одним своим лезвием, а потом отскочил, прежде чем я увидел, как рана, полная зеленой жидкости, открылась в левой стороне большого шара головы Миска.Снова Сарм напал, и снова, как по колдовству, на груди Миска, рядом с одним из нервных узлов, появился длинный разрез. Я подумал, сколько времени нужно, чтобы убить царя-жреца.Миск казался ошеломленным и медлительным, голова его опустилась, антенны еще больше расплющились.Я увидел, что зеленая жидкость уже застыла, превратилась в зеленую затвердевшую корку и больше не поступает из ран.Мне пришло в голову, что Миск, несмотря на свое как будто беспомощное состояние, потерял очень мало жидкости тела.Может, на него действует удар в области мозга.Сарм осторожно следил за расплющенными и жалкими антеннами Миска.И тут одна из ног Миска подогнулась, и он странно наклонился на бок.В ярости битвы я, вероятно, не заметил, как он получил эту рану.Сарм, видимо, тоже.Пощадит ли Сарм своего противника, учитывая его отчаянное положение?Снова Сарм подскочил к Миску, поднял для удара переднюю конечность с лезвием, но на этот раз Миск неожиданно быстро выпрямился, опираясь на как будто поврежденную ногу, убрал антенны за голову за мгновение до удара Сарма, и Сарм обнаружил, что его передняя конечность зажата хватательными крюками Миска.Сарм задрожал и нанес удар второй конечностью, но Миск перехватил и ее, и они стояли, раскачиваясь; Миск, в первой стычке убедившись в быстроте противника, решил с ним сблизиться.Челюсти их сомкнулись, большие головы дрожали.Потом челюсти Миска с неожиданной силой сжались, повернулись, и Сарм оказался на спине, и в тот момент как он ударился о пол, челюсти Миска скользнули на толстое трубчатое соединение головы с грудью; на нем висела нить с инструментами; у человека это можно было бы назвать горлом; челюсти Миска начали сжиматься.И я увидел, как роговые лезвия скрылись в передних конечностях Сарма, он прижал конечности к груди и прекратил сопротивление, даже поднял голову, чтобы еще уязвимей стала труба, соединяющая ее с грудью.Челюсти Миска перестали сжиматься, он стоял как бы в нерешительности.Теперь он может убить Сарма.Хотя переводчик, висевший на шее Сарма вместе с церемониальным набором инструментов, не был включен, мне не нужен был перевод, чтобы понять отчаянный набор запахов, который испустил перворожденный. Я помнил этот сигнал, хотя он был короче тогда. Он был обращен ко мне и пришел их переводчика Миска в комнате Вики. Если бы транслятор Сарма был включен, я бы услышал:— Я царь-жрец.Миск разжал челюсти и отступил.Он не мог убить царя-жреца.Миск отвернулся от Сарма, медленно приблизился к Матери, на его теле большие пятна свернувшейся зеленоватой жидкости обозначали места ран.Если они говорили друг с другом, я никаких сигналов не уловил.Может, они просто смотрели друг на друга.Меня больше интересовал Сарм, который угрожающе поднялся. И тут я, к своему ужасу, увидел, как он снял с горла переводчик и, размахивая им на цепи, как булавой, набросился на Миска и сильно ударил его сзади.Ноги Миска подогнулись, и он опустился на пол.Я не мог сказать, умер он или просто оглушен.Сарм снова выпрямился во весь рост; как золотое лезвие стоял между Миском и матерью. Он снова надел на шею переводчик.Я ощутил сигнал Матери, первый ее сигнал Он был едва слышен. Она сказала:— Нет!Но Сарм оглядел неподвижные ряды царей-жрецов и, удовлетворенный, раскрыл свои огромные лезвия и направился к Миску.В этот момент я вырвал вентиляционную решетку, с воинственным криком города Ко-ро-ба спрыгнул на помост Матери и с обнаженным мечом встал между Сармом и Миском.— Стой, царь-жрец! — крикнул я.Никогда нога человека не вступала в это помещение, и я знал, что совершаю святотатство, но мне было все равно, потому что в опасности был мой друг.Ужас охватил ряды царей-жрецов, антенны их бешено задвигались, золотые тела дрожали от гнева, должно быть, сотни их одновременно включили свои переводчики, потому что отовсюду я услышал угрозы и протестующие крики. Слышались крики «Он умрет!», «Убейте его!», «Смерть мулу!» Я чуть не улыбнулся, потому что невыразительные механические голоса трансляторов так контрастировали с возбуждением царей-жрецов и содержанием их выкриков.Но тут сзади, со стороны Матери, снова послышался отрицательный сигнал; он отразился в сотнях трансляторов: «Нет!» Это сказали не они, это произнесла лежавшая за мной коричневая и сморщенная Мать.— Нет!Ряды царей-жрецов дрогнули в сомнении, затем вновь неподвижно застыли. Они стояли, как золотые статуи, и смотрели на меня.Только в переводчике Сарма послышалось:— Он умрет.— Нет, — сказала Мать, и это слово повторил переводчик Сарма.— Он умрет, — настаивал Сарм.— Нет, — сказала Мать. Ее ответ снова донесся из транслятора Сарма.— Я перворожденный, — сказал Сарм.— Я Мать, — ответила лежавшая за мной.— Я делаю, что хочу, — сказал Сарм.Он посмотрел на тихие неподвижные ряды царей-жрецов и увидел, что никто с ним не спорит. Теперь и Мать молчала.— Я делаю, что хочу, — снова послышалось их переводчика Сарма.Его антенны уставились на меня, как будто пытаясь узнать. Они осмотрели мою одежду, но на ней не было надписи запахами.— Пользуйся глазами, — сказал я ему.Золотые диски на голове сверкнули и нацелились на меня.— Кто ты? — спросил Сарм.— Я Тарл Кабот из Ко-ро-ба.Мгновенно блеснули лезвия Сарма и остались обнаженными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87