Сами цари-жрецы ничего не говорили, ничего не объясняли своим недоумевающим товарищам-людям, они просто откладывали оружие и направлялись к жукам.И тут какая-то храбрая женщина, бывший мул, так и оставшаяся неузнанной, разобралась в ситуации, выхватила заостренный кол у одного из изумленных растерянных пастухов и бросилась на жуков, она била их, колола, отгоняла своим копьем, и тут же пастухи бросились ей на помощь и отогнали ужасных куполообразных хищников, прогнали их туда, откуда они пришли.И на следующий день уже один из разведчиков Сарма положил оружие и, как говорят цари-жрецы, предался радостям золотого жука.Теперь жуки бродили по всему рою и представляли больше угрозы войскам Сарма, чем Миска, потому что теперь никто из царей-жрецов Миска не выходил без сопровождающих людей, которые отгоняли встреченных золотых жуков.И в следующие дни жуки, естественно, переместились в районы Сарма, потому что там не было кричащих людей с их острыми палками.Опасность была так велика, что все имплантированные мулы, включая даже Парпа, отправились на улицы защищать царей-жрецов.Странно с человеческой точки зрения, но ни Сарм, ни Миск не позволяли людям убивать золотых жуков. По причинам, которые я укажу ниже, они не хотели убивать эти опасные существа со сросшимися крыльями.Золотые жуки, бродящие по рою, заставили Сарма для спасения обратиться за помощью к людям, потому что люди, особенно в хорошо вентилируемых туннелях роя, не поддавались наркотическому воздействию жуков, этому запаху, который полностью выводил из строя чувствительные антенны царей-жрецов.Сарм объявил амнистию всем прежним мулам, предлагая им снова возможность стать рабами царей-жрецов. К этому щедрому предложению, чувствуя, что оно может не оказаться непреодолимым, он добавил лишние порции соли и по две самки мула на каждого мужчину после окончательного разгрома войск Миска, когда предположительно будет захвачено много самок. Их и раздадут победителям. Женщинам в войсках Миска он предлагал золото, драгоценности, дорогие ткани, разрешение отращивать волосы и рабов-мужчин, которые опять-таки будут распределены после победы. К этому он добавлял убедительные соображения, что его войска по-прежнему превосходят войска Миска как по числу царей-жрецов, так и по огневой мощи, что победа неизбежно будет за ним и что в такое время хорошо быть у него в милости.Хотя сам я, конечно, не отказался бы от Миска и свободы и не присоединился бы к Сарму, я вынужден был согласиться, что конечная победа может оказаться на его стороне и его предложения соблазнительны для бывших мулов, особенно тех, кто занимал высшее положение в рое до войны.Мне не следовало удивляться, но все же я удивился, когда одним из первых дезертиров из войска Миска оказалась предательская Вика из Трева.Я узнал об этом однажды утром, проснувшись от удара кожаного хлыста.— Проснись, раб! — послышался голос.С криком гнева я, борясь с цепями, встал на колени; цепь и металлический ошейник удерживали меня на месте. Снова и снова бич хлестал меня, направляемый рукой девушки.Тут я услышал ее смех и узнал своего мучителя.Хотя лицо ее было закрыто завесой, ошибиться в голосе, в позе было невозможно. Женщина, стоявшая надо мной с хлыстом, одетая в драгоценные шелка, в золотых сандалиях и пурпурных перчатках, эта женщина была Викой из Трева.Она отбросила с лица завесу, откинула голову и рассмеялась.И снова ударила меня.— Теперь я хозяйка! — прошипела она.Я спокойно разглядывал ее.— Я был прав, — сказал я наконец. — Хотя и надеялся, что ошибаюсь.— О чем это ты?— Ты достойна только участи рабыни.Лицо ее исказилось от гнева, и она снова ударила меня, на этот раз по лицу. Я ощутил вкус своей крови.— Не порань его серьезно, — сказал стоявший сбоку Сарм.— Он мой раб! — ответила она.Антенны Сарма свернулись.— Ты получишь его после моей победы, — сказал Сарм. — Тем временем я его использую.Вика нетерпеливо, почти презрительно взглянула на него и пожала плечами.— Хорошо, — сказала она, — я могу подождать. — А мне она издевающимся тоном сказала: — Ты заплатишь. Заплатишь так, как только я, Вика из Трева, умею заставлять платить мужчин.Я был доволен тем, что потребовался царь-жрец, чтобы меня приковали у ног Вики, что я не сам в надежде на ее милости надел на себя рабский ошейник.Вика, взмахнув полами платья, повернулась и вышла из помещения штаба.Сарм подошел ближе.— Видишь, мул, — сказал он, — как цари-жрецы используют против людей их собственные инстинкты.— Да, — ответил я, — вижу.Хотя тело мое горело от ударов хлыста, больше угнетала меня мысль о Вике. Я ведь знал, кто она такая, и все же в глубине души надеялся, что ошибаюсь.Сарм подошел к встроенной в одну из стен панели. Он нажал кнопку.— Я активирую твою контрольную сеть, — сказал он.Я застыл в своих цепях.— Проверочные тесты очень просты, — продолжал Сарм, — и могут заинтересовать тебя.В комнату вошел Парп и остановился около меня, попыхивая трубкой. Я заметил, что он отключил свой переводчик.Сарм повернул ручку.— Закрой глаза, — прошептал Парп.Я не испытывал никакой боли. Сарм внимательно смотрел на меня.— Может, нужно увеличить напряжение, — сказал Парп, возвышая голос, чтобы он донесся до переводчика Сарма.Следуя этому предложению, Сарм снова коснулся первой кнопки. Потом опять повернул ручку.— Закрой глаза, — настойчиво прошептал Парп.Я почему-то послушался.— Открой, — сказал Парп.Я открыл.— Опусти голову.Опустил.— Поверни голову по направлению часовой стрелки, — сказал Парп. — Теперь против часовой стрелки.Удивленный, я выполнял его советы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87