Сзади донесся воркующий смешок.
- Раскидана по всей комнате. Неужели ты ни - чего не помнишь?
Так оно и есть, с досадой чертыхнулся Джеймс. С той самой минуты как он увидел перед собой Мэгги... живую! Шок, который он испытал, заставил его забыть обо всем, кроме того, что он держит ее в своих объятиях.
Он целовал ее как безумный, слышал ее голос, но разум отказывался верить тому, что происходит. Он уже не помнил, как они вошли в гостиницу, как оказались в этой комнате... Стоило ему только открыть рот, как Мэгги принялась срывать с него одежду. Она была такая же, как прежде - ненасытная, не ведающая стыда, - и через мгновение вихрь страсти, в котором жгучее желание смешалось с ужасом и болью пережитой потери, захлестнул их обоих.
И даже теперь ему трудно было вспомнить то, что произошло, хотя, как ни странно, Джеймс отчетливо сознавал происшедшие с ней перемены. Ее прежде такое безупречное тело было изуродовано шрамами. Правда, их было немного, но все-таки...
Его руки, ласкавшие ее спину и помнившие бархатистость кожи любимой, вдруг будто споткнулись о шероховатую поверхность рубцов. Он даже испугался, что причинит ей боль, но она взмолилась, чтобы он не останавливался, и притянула его к себе с той жадностью, которую он еще не забыл.
Мэгги нехотя села в постели и стала смотреть, как он торопливо натягивает на себя одежду.
- Мы не виделись больше двух лет, и ты так спешишь расстаться со мной? - недовольно спросила она.
Да, она изменилась. Изменилось даже ее лицо, несмотря на то что на нем не было шрамов. Почему-то Мэгги казалась теперь другой - чуть огрубевшей и уже не такой свежей, как прежде.
И все же это была она, та самая девушка, которую он помнил с самого детства. Странно, ему казалось, что они расстались только вчера.
- Нет, конечно. Но за эти годы многое изменилось. Она удивленно вскинула брови:
- В самом деле?
- Не мои чувства к тебе, будь все трижды проклято! - Джеймс остервенело обувался. - Я люблю тебя, Мэгги. И никогда не переставал любить. Но я считал, что ты погибла, а надо было как-то жить дальше...
- Конечно, дорогой, я понимаю. Мне тоже пришлось устраивать свою жизнь. Глупо было надеяться, что ты станешь оплакивать меня до конца своих дней.
Уже полностью одетый, Джеймс присел на край постели и ласково провел ладонью по ее бархатистому плечу.
- Вчера я спросил тебя, как и что произошло, но ты не ответила. Скажи мне, где ты была все эти годы, почему никому не дала о себе знать?
Улыбаясь, Мэгги сжала его пальцы. Маленькие белые груди дразняще выпрыгнули из-под одеяла.
- Ты даже представить себе не можешь, как мне тебя не хватало. Другого такого нет в целом мире. - Она поднесла его руку к губам и поцеловала.
Джеймс прекрасно понял, что сейчас она старается оттянуть разговор. Он покачал головой и улыбнулся.
- Я жду, Мэгги.
- Что же ты хочешь знать?
- Все. Начни хотя бы с крушения поезда.
- Ну что ж, пожалуй. Правда, я не очень хорошо помню, как это произошло. Может быть, начать с того, что меня не было в купе в тот момент, когда поезд сошел с рельсов. В соседнем купе ехало несколько молодых девушек, мы скоро подружились. Одна из них заболела, и я предложила поменяться с ней местами. В моем купе ей было удобнее. А потом, перед Денвером, мы бы снова поменялись. Но поезд до Денвера так и не дошел.
- Стало быть, это ее тело опознали как твое?
- Скорее всего. Что подумала ее семья, мне неизвестно.
- А что же случилось с тобой, Мэгги?
- Точно сказать не могу. Помню только, что мы сидели в купе, играли в лото. Вдруг загрохотало, будто небо раскололось над головой, все упали... и раздался ужасный крик.
Он все еще стоит у меня в ушах. - Мэгги, - прошептал Джеймс.
- С трудом верится, Джим, но это последнее, что я помню.
- Что?!
- Меня вместе с другими, кто уцелел, отвезли в больницу, но некому было опознать меня, и все посчитали, что я погибла. Я была изуродована... спина... ноги... - Она опустила глаза. - Впрочем, ты ведь видел рубцы.
- Да, - кивнул он, - только это ничего не значит. Ты прекрасна, как всегда.
Мэгги глубоко вздохнула.
- Итак, я долго провалялась в больнице. Не то чтобы я забыла, кто я такая. Просто несколько недель я была на грани жизни и смерти. В раны попала инфекция. Мне сделали несколько операций, одну за другой. Я чуть ли не полгода держалась только на морфии.
- Но... погоди минуту, - перебил Джеймс. - Что за операции? Зачем?
- Я не могла ходить, Джим. Ногам досталось больше всего.
- Мэгги! - охнул он. - О, милая, прости, я не знал!
- Было так тяжело, - вздохнула она. - Боль, столько боли... Я думала, что уже обречена. И мне так не хватало тебя, Джим. Не проходило и дня, чтобы я не вспоминала о тебе, любимый.
Джеймс медленно выпрямился.
- И через какое же время ты пришла в себя? Она бестрепетно встретила его взгляд.
- Ты должен понять меня, Джим. Попытайся представить, что я пережила. Подумай, ведь я была уверена, что никогда не смогу ходить.
- Когда же, Мэгги?
- Через полтора месяца. С этого времени я помню все. Наступило молчание. Потом Джеймс заговорил, каждое его слово падало словно камень:
- Я приехал в Денвер на похороны. Стоял у могилы и смотрел, как в нее опускают гроб. И все время думал, что там, внутри, - ты.
- Джим...
Он отвернулся и отошел к окну.
- Ты не понимаешь, просто не понимаешь, что я пережил, считая, что тебя больше нет!
- Я не могла дать тебе знать! - закричала она. - Джим, прошу тебя, постарайся понять! Я была уверена, что навсегда останусь калекой, навеки буду прикована к постели, - теперь Мэгги почти кричала, - и решила: лучше уж ты будешь считать меня мертвой, чем каяться, что навеки прикован к беспомощной жене!
- Какая разница?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110