Он был бы рад возненавидеть ее, если бы смог, за ту легкость, с которой она бросала его, будто и в самом деле была обычной прислугой, а не женой, но ведь это же Элизабет! Только теперь он понял, что она никогда не изменится. Джеймс молча посторонился.
- Но тебе ведь надо же будет на что-то жить, пока Вирджил все не уладит, - уже спокойнее сказал он. - Я выпишу тебе чек.
- Нет, спасибо. У меня есть деньги. Он смущенно взглянул на нее:
- Ты думаешь, тебе хватит, Бет?
- Да, спасибо.
- Не глупите, Элизабет, - вмешалась Мэгги. - Это долг Джима - позаботиться, чтобы вы ни в чем не испытывали нужды.
- Не лезь не в свое дело! - рявкнул Джеймс.
- Все в порядке, - спокойно отозвалась Элизабет. - Мне хватит.
- Ладно, - сдался он. - Но когда снимешь комнату в гостинице, предупреди, чтобы счет прислали мне. И другие счета тоже, слышишь, Бет? Все, ты меня поняла?
- Это ни к чему. Я уже сняла комнату.
Брови Джеймса поползли вверх. Так, значит, она уже все предусмотрела, даже не поставив его в известность?! Стало быть, стремление уйти от него, обрести свободу было настолько велико, что Бет даже не раздумывала!
- Да. - Элизабет нагнулась за вещами, но Джеймс ее опередил. - Я взяла только собственные вещи. И одно из одеялец Джона Мэтью... если ты не против, Джеймс.
- Все в этом доме твое, Элизабет. Все, с того самого дня, как мы стали мужем и женой. - Он вдруг вспомнил, что в их семье до сих пор не было разводов. - Можешь взять все, что захочешь.
- Я уже все взяла. - Обойдя Мэгги, будто какое-то препятствие, Элизабет последний раз окинула взглядом дом и слегка вздохнула - Это самый лучший дом, который у меня был, - грустно призналась она, - я никогда его не забуду.
У Джеймса отчаянно защипало в глазах. К горлу подкатил ком. Он силился сказать, чтобы она не уходила, не бросала его, и не мог. Все казалось ему дурным сном. И когда Элизабет прошла мимо него к двери, он двинулся за ней как сомнамбула.
Коляска уже стояла наготове. Рядом неловко маячил Стен. Джеймс аккуратно поставил в нее саквояжи и обернулся.
- Я тебя отвезу.
Элизабет неловко отвела глаза.
- Не стоит, Джеймс. Меня отвезет Стен.
- Ладно, - Джеймс понурился, - раз ты так хочешь. Происходящее было настоящей пыткой. И как только Элизабет выдерживала! Вот она вежливо протянула Мэгги руку:
- Рада была познакомиться. Улыбнувшись, Мэгги тепло пожала ее.
- Прощайте, Элизабет. Если вы не против, я как-нибудь загляну к вам. Надеюсь, мы подружимся. И не волнуйтесь за Джима - я о нем позабочусь.
- Спасибо, - прошептала Элизабет, охотно поверив. Джеймс стоял с низко опущенной головой, и Элизабет, повернувшись, чтобы попрощаться, вдруг вспомнила, как впервые увидела его в лагере Робелардо. Сердце у нее едва не разорвалось от горя. Впрочем, брак их был обречен с самого начала. И все же в душе ее теплилась надежда, что это не так. Было же время, когда они жили счастливо.
Оставалось только надеяться, что она не ошибалась.
И она протянула ему дрожащую руку. Схватив обеими руками, Джеймс отчаянно стиснул ее.
- Прошу тебя, не надо! - взмолился он. - Мы что-нибудь придумаем. Только не оставляй меня.
Глаза Элизабет наполнились слезами.
- Так... так лучше, Джеймс. Спасибо тебе за все. За то, что спас меня. - Голос ее предательски дрогнул. - Прощай!
У Джеймса не хватило сил ответить Он мог лишь усадить ее в коляску.
Вдруг, когда Стен собирался уже тронуть, губы Элизабет внезапно разжались.
- Джеймс...
Он быстро поднял глаза и впервые заметил боль и страдание, что отразились у нее на лице.
- Прости меня... за Джона Мэтью...
Ее слова были словно гром с ясного неба. Но прежде чем Джеймс очнулся, коляска уже выкатилась за ворота.
Не обращая внимания на протесты Мэгги, Джеймс отослал ее домой, пообещав, что приедет попозже.
Потом вернулся в дом и принялся бродить из комнаты в комнату, чувствуя пустоту и одиночество. Всюду царила тишина. Все было как прежде, до появления жены. И Джеймсу впервые пришло в голову нечто странное: Элизабет-то ведь ничего не меняла в его доме! Она мыла и убирала, выбивала ковры и стряхивала пыль, но никогда не вносила в дом ничего личного, в отличие от его матери или бабки. И сейчас в Лос-Роблес не осталось ничего от Элизабет, будто она никогда и не жила здесь.
Была одна лишь полка в ее спальне, куда она любовно складывала то, что дарил ей Нат. Но сейчас все исчезло, полка опустела.
В комнате, где он провел ночь, все было прибрано. Элизабет забрала из комода свои вещи, а взамен аккуратно разложила то, что принадлежало Джеймсу. Исчезла и семейная Библия - та самая, что вернул ей Робелардо. Исчезли гребни, которые Натан подарил ей на прошлое Рождество. Но на туалетном столике поблескивали тоненькое золотое колечко - его свадебный подарок - и элегантные часы, которыми она так гордилась. А рядом с ними - подвеска в виде сердечка, которую он купил ей всего несколько недель назад, украшенная кокетливым перышком шляпка и пара тонких перчаток. Жалобно звякнула разбитая коробка из китайского фарфора. Взяв в руки часы, он приоткрыл крышку и взглянул на фотографию. Ему улыбнулось его собственное лицо, на коленях у него сиял маленький Джон Мэтью, а рядом, как всегда серьезная, стояла Элизабет.
Боже, как же такое могло случиться с ними?!
Ответ на этот вопрос не требовал долгих раздумий. Вздохнув, Джеймс положил часы на место, лег на постель и уткнулся лицом в подушку, которая еще хранила аромат ее волос.
Глава 17
Стоя перед жалким осколком зеркала, висевшим на стене убогой комнаты, Элизабет туго завязала под подбородком темно-синий бант, одернула мешковатый жакет и дрожащими пальцами поправила воротничок накрахмаленной белой блузки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110