"Бога ради, Динни, держись естественно", – мысленно увещевала она себя.Женщина привела её в небольшой ресторанчик, вернее – кабачок, потому что при нём был бар. В обеденном зале, куда вёл отдельный вход, было пусто. Они сели за столик, где стояли судок, ручной колокольчик, бутылка вустерской минеральной воды и вазочка с осыпающимися ромашками, которые, видимо, попали в неё уже несвежими. В воздухе припахивало уксусом.– Я не отказалась бы от сигареты, – объявила женщина.У Динни не было сигарет. Она позвонила.– Какой сорт вы курите?– А, любую дешёвку.Появилась официантка, взглянула на женщину, взглянула на Динни и осведомилась: "Что вам?"– Пачку "Плейере", пожалуйста. Мне большую чашку свежего кофе покрепче с кексом или булочкой. А вам?Женщина посмотрела на Динни, словно оценивая её возможности, посмотрела на официантку и нерешительно попросила:– По правде сказать, я здорово голодная. Холодного мяса и бутылку портера, что ли.– Гарнир или салат? – спросила Динни.– Благодарю, лучше салат.– Прекрасно. Возьмём ещё пикули. И будьте добры, поскорее.Официантка провела языком по губам, кивнула и ушла.– Знаете, это очень мило с вашей стороны, – неожиданно выпалила женщина.– С вашей стороны тоже очень любезно, что вы согласились. Без вас я совсем растерялась бы.– Она не понимает, в чём дело, – сказала женщина, кивнув в сторону исчезнувшей официантки. – Сказать по правде, я тоже.– Почему? Мы же обе хотим есть.– Ну, в этом сомневаться не приходится, – согласилась женщина. – Увидите, как я буду уплетать. Ужасно рада, что вы заказали пикули. Обожаю маринады, хоть они мне и не по карману.– Я забыла про коктейли, – смущённо призналась Динни. – Но, может быть, их тут не приготовляют?– Сгодится и шерри. Сейчас принесу.Женщина встала и вышла в бар.Динни воспользовалась случаем и попудрила нос. Потом сунула руку за, лиф, где были спрятаны трофеи с Саут-Молтон-сквер, и вытащила пятифунтовую бумажку. Ею овладело какое-то мрачное возбуждение.Женщина принесла два бокала:– Я сказала, чтобы их приписали к счету. Выпивка здесь что надо.Динни подняла бокал и пригубила. Женщина осушила свой одним глотком.– Не могу без этого. Представляете себе страну, где не достанешь выпить!– Люди все равно достают.– Ещё бы! Но, говорят, спиртное там дрянь.Динни отметила жадное любопытство, с каким глаза женщины скользнули по её пальто, платью и лицу.– Простите, у вас свидание? – неожиданно спросила та.– Нет. Я поем и пойду домой.Женщина вздохнула.– Скорей бы уж она принесла эти чёртовы сигареты! Официантка вернулась с бутылкой портера и пачкой сигарет. Поглядывая на волосы Динни, она откупорила бутылку.– Уф! – вздохнула женщина, глубоко затянувшись своей "дешёвкой". Очень курить хотелось.– Остальное сейчас подам, – объявила официантка.– Я вас случайно не видела на сцене? – поинтересовалась женщина.– Нет, я не актриса.Возвращение официантки помешало очередному вопросу. Кофе оказалось горячим и лучше, чем предполагала Динни. Она успела выпить почти всю чашку и проглотить большой кусок сливового пирога, прежде чем женщина, сунув в рот маринованный орех, заговорила снова.– В Лондоне живёте?– Нет, я из Оксфордшира.– Я тоже люблю деревню, только теперь почти не бываю за городом. Я ведь выросла около Мейдстоуна, – отсюда рукой подать.Женщина испустила отдающий портером вздох.– Говорят, коммунисты в России покончили с проституцией. Ну не здорово ли! Мне один американец рассказывал. Он был журналист. До чего бюджет изменился! Ничего подобного ещё не бывало, – продолжала она, с таким усердием выпуская клубы дыма, как будто это облегчало ей душу. – Жуткая у нас безработица!– Да, она на всех отражается.– Насчёт всех не знаю, а на мне здорово. – Взгляд женщины стал тяжёлым. – Вам, наверно, неудобно такие вещи слушать?– В наши дни надо много наговорить, чтобы человеку стало неудобно.– Вы же понимаете, я не с епископами путаюсь.Динни расхохоталась.– А они, что, не такие, как все? – вызывающе бросила женщина. – Правда, как-то раз я наскочила на одного священника. Вот он говорил так, как я ещё не слыхивала. Ну, конечно, я не могла сделать то, что он советовал.– Пари держу, я его знаю, – отозвалась Динни. – Его фамилия Черрел.– Точно! – воскликнула женщина, и глаза её округлились.– Он мой дядя.– Вот оно что! Так-так. Смешной всё-таки наш мир. И не такой уж большой. Хороший он был человек, – прибавила женщина.– Он и сейчас жив.– На свете таких мало.Динни, ожидавшая этих неизбежных слов, подумала: "Вот тут и полагается заводить: "Заблудшая сестра моя!.."Женщина насытилась и удовлетворённо вздохнула.– С удовольствием поела, – объявила она и встала. – Очень вам благодарна. А теперь пойду, иначе ничего не заработаю: для нашего дела, поздно будет.Динни звякнула колокольчиком. Официантка появилась с подозрительной быстротой.– Счёт, пожалуйста. И не можете ли разменять вот это?Официантка опасливо взяла кредитку.– Я сейчас, – только приведу себя в порядок, – предупредила женщина и скрылась в дверях.Динни допила кофе. Она пыталась понять, что значит жить так, как живёт эта женщина. Официантка принесла сдачу, получила на чай, поблагодарила и ушла. Динни вернулась к прерванным размышлениям.– Ну, – раздался позади неё голос женщины, – не думаю, что нам приведётся встретиться, но всё-таки скажу: вы – молодчага.Динни подняла на неё глаза:– Вы сказали, что вышли без ничего. Это значит, что у вас и дома ничего не было?– Ясное дело, – подтвердила женщина.– Не откажите взять себе сдачу. Остаться в Лондоне без денег – просто ужасно.Женщина кусала губы. Динни заметила, что они дрожат.– Не хочется мне брать у вас денег:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80