Ну, «кади» поближе переставить, а то, еще лучше, раздобыть для этой работы не такую заметную тачку.
– Ты за меня не беспокойся, – говорю я, – голова у меня в порядке.
– Ладно… Ты же понимаешь, я только потому это говорю, что за тебя беспокоюсь.
– Я понимаю, Рози. Во всем этом проклятом мире я только тебе и доверяю по-настоящему.
И она снова ухмыляется по-старому.
– Ладно, – говорит, – начинаем представление.
Я и раньше бывала здесь после закрытия, но никогда так рано. Обычно прокрадывалась поздно ночью взглянуть на свою сестричку – понятия не имею зачем. Но сегодня все по-другому. Сегодня рядом со мной Рози. На всякий случай я достаю из рюкзачка пистолет. А, черт, я же теперь в любой момент могу смыться и ни один тупой коп не догонит.
Примечаю, где воздух мерцает. На стоянке. У бокового входа. Пара мерцаний – в коридоре, и даже если в сестричкиной палате их нет, так вот одно прямо напротив ее двери.
– Видок у нее тот еще, – шепчет Рози.
Я киваю, пережидая, – вдруг опять нахлынет красная волна, насчет которой беспокоилась Рози на стоянке, но ничего особенного не чувствую. Не скажу, чтобы, глядя на сестричку, вдруг пустила сопли. Мне ее не жаль, но и желания придушить ее или врезать кулаком в лицо, как бывало раньше, не испытываю. Что вовсе не значит, будто я готова отказаться от задуманного.
– Пожалуй, – наконец отвечаю я Рози. – Но она еще узнает, что такое душевные муки, или как там называется то, что со мной было…
– Думаешь, она не проснется, когда мы начнем ее шевелить?
– Не знаю, а какая разница? Ну, проснется, закричит, так ведь пока медсестра добежит, мы уже нырнем в то мерцание, а им туда ходу нет.
– Так что, берем? – спрашивает Рози.
Я весь день обдумывала предложение Рози, и с каждым разом оно выглядело все привлекательнее.
– Ну, мы же не за тем пришли, чтоб вручить ей медаль «Лучшая сестра»?
– На вид она ничего не весит, – замечает Рози. – Я ее возьму, а ты делай, что там надо с твоими мерцаниями.
Я в последний раз оглядываю Джиллиан Мэй, мирно спящую на кровати. Она ушла далеко – вглубь страны снов, надо полагать. Даже не вздрагивает, когда Рози поднимает ее с постели.
– Рэй?
Я киваю и выхожу в коридор. С обеих сторон никого.
– Порядок, – тихонько говорю я в дверь палаты.
Рози, надо отдать ей должное, еще девчонкой выглядела хрупкой, но сила в ней была и теперь есть. Она отступает от кровати с моей сестричкой на руках, будто в той и фунта весу нет. Голова Джиллиан Мэй свешивается у Рози с одной руки, ноги – с другой, а руки болтаются, словно они тут ни при чем. Но она не просыпается. Черт возьми, даже дыхание не изменилось.
Рози несет ее ко мне. Я держу рюкзачок в одной руке, а другую кладу Рози на плечо и направляю ее в невидимое для нее мерцание.
– Эй! – слышится с поста чей-то крик.
Не стоит даже оборачиваться. Мы проходим через мерцание, и нас нет.
Джилли
Однажды давным-давно…
То ли мои способности к ориентации совершенствуются, то ли проказливая судьба, забросившая меня в прошлый раз в «Гостиницу Забытых Звездами», на минутку отвернулась, только я попадаю в точности куда целилась – на широкое перекрестье ветвей на полдороге к вершине величественного древа. А может, при последнем переходе границы у меня был очередной провал памяти, потому что, очутившись здесь, я не сразу соображаю, где нахожусь и что собиралась сделать. Впрочем, это быстро проходит.
Поднимаю голову – вершины не видно. Долгонько придется карабкаться к тем волшебным прутикам.
Дерево чуть покачивается – точно стоишь на плоту, а под ним плавно струятся речные волны. Я выглядываю в разрыв между ветвями и через кроны деревьев, столпившихся в Большом лесу, смотрю на запад, где холмы карабкаются к горным вершинам. Гостиница отлично видна, и меня это удивляет – теперь-то я знаю, что она не так велика, чтобы разглядеть ее на таком расстоянии. Насмотревшись, поворачиваюсь к стволу, оплетенному вьющейся порослью. Путаница ветвей и лиан – настоящее крысиное гнездо.
Пора начинать восхождение.
Я даже радуюсь предстоящей физической работе. Наверное, мне бы сейчас и канавы копать было в радость, лишь бы забыть о Сломанной Девочке, которой никакая работа не под силу. Даже с постели сама встать не сумеет. И ложку до рта донести, если на то пошло. Мои мозги услужливо подсовывают мне длинный список вещей, на которые не способна Сломанная Девочка, и я потихоньку начинаю впадать в бессильное уныние.
– А ну-ка прекрати! – прикрикиваю я на себя.
– Я не могу, не могу, – отвечает мне кто-то срывающимся голосом.
До меня в конце концов доходит, что этот «кто-то» – не я сама и не птицы, щебечущие в разросшейся на стволе чаще.
Голос Тоби я узнаю сразу, но не сразу вижу его, прикорнувшего с несчастным видом в гнездышке из переплетенных лиан. Он поднимает ко мне лицо: по щекам текут слезы, глаза красные и припухшие.
– Я такой плохой, – говорит он.
Я приближаюсь к нему так, что наши головы на одном уровне, хотя смотреть на него мне приходится сквозь зеленую решетку ветвей.
– Чем это ты так плох? – спрашиваю.
– Я… ты все правильно про меня сказала. Я правда подружился с тобой, чтобы ты мне помогла добраться до волшебных ветвей. Чтобы не пришлось истаять и умереть.
– Ну, тебя можно понять, – отвечаю я. – Тебе страшно. Я знаю, что такое страх.
– Нет, просто я плохой, плохой! Тебе… тебе надо найти себе настоящего друга.
Я просовываю руку сквозь заросли и кладу ладонь ему на колено.
– Друзьям полагается держаться вместе в горе и радости, – говорю я. – Будь я хорошим другом, помогла бы тебе добраться до верхушки и не донимала сотней вопросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165