Что, если бы я не уехал, ничего бы и не случилось. Знаю, – продолжает он, не дав мне возразить, – можешь не говорить. Знаю, что это глупо. И все равно чувствую себя виноватым.
Я долго смотрю на него. Дело в том, что я понимаю, к чему он ведет. Не говорю, будто это верно, будто это правда. Но мне это чувство хорошо знакомо.
И тут мне приходит в голову ужасная мысль.
– Вы с Таней не по этой ли причине…
– Нет, нет, – перебивает меня Джорди, – с Таней мы просто живем в разных мирах. Сколько можно было этого не замечать? Если б Таня не заглянула в мой мир из любопытства, не думаю, что мы вообще сошлись бы.
– Но вы ведь любили друг друга.
– Наверно, и сейчас любим. Но мы друг другу не подходим – вот в чем дело. Поверь, мы проговорили много долгих ночей напролет. Все обсудили.
– Очень жаль, – говорю я ему. И мне правда жаль. Я не притворяюсь.
– Да, и мне тоже, – бормочет он, потом откидывается на спинку дивана и вздыхает: – Я там чувствовал себя… не на месте. Думал, стоит вернуться домой и все будет в порядке. А вышло не так. Все изменилось. Ты и я…
– Но мы по-прежнему лучшие друзья.
Он долго молчит. Потом садится прямо и смотрит на меня: на губах улыбка, а глаза грустные.
– Друзья, да? – повторяет он.
– Да, сколько бы глупостей ты ни делал, – говорю я. – И может, когда ты глупишь, особенно, потому что тогда рядом с тобой я чувствую себя такой умницей.
– Не сиди ты сейчас в инвалидном кресле, я бы тебе врезал!
– Видишь, во всем есть свои преимущества.
Теперь улыбка подбирается и к глазам.
– Я правда по тебе соскучился, – говорит он.
Мне не сразу удается совладать со своим лицом, чтобы не показать, как мне грустно.
– Я знаю, – отвечаю я.

4
Теперь Венди помешалась на фотографиях. Каждый раз, возвращаясь с Софи из мира снов, она притаскивает полные карманы отснятых кассет. В основном снимки того каньона из лагеря Коди на вершине. Потрясающие виды уходящего в бесконечность обрыва или скал, соперничающих с исполинскими деревьями леса-собора. Трепещущая темная зелень елей и сосен на фоне красных камней. И причудливые скалы-шаманы: сотни лиц, скрывающихся в выветренных складках утесов, шпили замков и крепостные башни.
Случается, она приносит и портреты. Псовые, пресловутая девица-пума, напыщенное семейство орлов. Духи можжевельника и горных сосен. Больше всего, конечно, псовых.
Мне особенно понравился снимок, где Джек Вертопрах прикуривает сигарету, скосив один глаз на камеру. Венди удалось схватить неуловимую смесь мудрости, дурачества и сексапильности.
– Что такое с этим парнем? – спрашивала она после первого знакомства с ним в горном лагере. – Либидо у него не меньше тех каньонов.
Да и не ее одну захватили сказочные виды. Софи последнее время все чаще пишет пейзажи. Работает на пленэре с моим этюдником. Рисует на маленьких холстах, а потом по ним – на больших, уже в студии-теплице Старого Ворчуна.
– Пожалуй, наберется на выставку, – сказала она как-то утром, оторвавшись на пару минут от работы.
Мы сидели в студии, рассматривая полдюжины новых полотен, прислоненных к стене.
– А если станут расспрашивать, где ты видела такие каньоны? – спрашиваю я.
Она передернула плечами:
– Скажу, в Южной Юте.
Поначалу они обе не хотели меня оставлять. Пришлось долго уговаривать их не дожидаться моего выздоровления, а потом еще дольше убеждать, что я не в обиде.
Между прочем, так и есть.
Они просто не понимают, как много это значит для меня, когда есть к чему стремиться, помимо того, чтобы встать на ноги, – это, конечно, в первую очередь. Я ведь думала, мне уже никогда там не бывать. И действительно, сны не возвращаются. Но теперь я уверена, что надо только поправиться, а страна снов меня ждет.
Не стану отрицать, бывает, я им завидую. Но в последнее время я завидую даже людям, которые свободно расхаживают по улицам и не понимают, какие они счастливцы.
Сегодня вечером я осталась в доме профессора полной хозяйкой. У Дэниеля ночная смена, у профессора вечерняя лекция, Гун выходной, а Венди и Софи отправились в клуб, где играет Джорди. Мне удалось убедить их всех, что я прекрасно проживу несколько часов самостоятельно. Хотя, по правде сказать, теперь мне скучновато.
Включила телевизор – нудятина. Листаю журналы – то же самое. Почитала немного «Совы не так уж мудры, летучие мыши не так уж слепы» – книжку из библиотеки профессора о распространенных предрассудках насчет животного мира. Вообще-то книжка мне нравится, только она в твердой обложке, а мне трудновато долго держать в руках такие тяжести. К тому же сегодня чтение меня не увлекает.
Я вздрагиваю, услышав звонок в дверь. Для разносчиков слишком поздно, должно быть гости. Я качу в переднюю, прикидывая, кто бы это мог быть. Анжела, наверное. Или Мона. Не важно – главное, я счастлива, что с одиночеством покончено. Вот вам и вся моя самостоятельность.
Открываю дверь, а за ней… вот уж кого никак не ожидала увидеть! Накатывает мгновенная тревога, но я быстро и решительно загоняю ее подальше.
– Привет, Рэйлин, – говорю.
Она кивает, разглядывая мою коляску.
– И тебе привет. Вижу, ты все еще на колесах?
– Уже встаю.
– Рада слышать.
– Ты как сюда попала? – спрашиваю я. – Не думай, я страшно рада тебя видеть, только в последний раз мы…
Она машет рукой:
– Да, знаю. Но все меняется. Я начинаю с чистого листа и все такое.
– Правда?
Пожимает плечами:
– Попробую. Ну и решила тебя повидать перед дорогой.
– Куда собираешься?
Не могу поверить. Она бросила страну снов, пришла ко мне – и уже снова уходит?
– Опять на запад, – говорит она. – У меня там есть работа, а я ее малость запустила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165