Нет у меня ни твердости, ни умения – ничего, что могло бы кому-нибудь пригодиться, в первую очередь мне самой.
Иногда мне вспоминается та ночь, когда я бросилась с ножом на Дэла. Больше я никогда ничего такого не делала. И нужды не было. А может, я просто не попадала больше в такую беду, где пришлось бы. Случалось, грозила кое-кому ножом, а то и пистолетом, но чтоб применять – этого не было.
Бывает, думая о той ночи, я знаю наверняка: та темнота, что во мне тогда поднялась, – она никуда не делась. Я знаю, что могу сделать такое же, и даже хуже, если припрет. Никто, кроме Рози, не знает, что я способна на насилие, и я эту темную тайну унесу с собой в могилу. Но вот когда на меня накатила депрессия…
Черт побери, я была счастлива, когда удавалось размазать по стенке таракана.
Рози за меня ужасно беспокоилась, и мне от этого только хуже становилось. Но я ничего не могла поделать. Раскисла как тряпка. Притом я не толстела. Наоборот, еще постройнела, только грудь обвисла, как у старухи, – наверно, потому, что мяса на костях уже не было.
Когда мы впервые добрались до Лос-Анджелеса, я думала: много народу – это в нашу пользу. Можно прокрутить свое динамо где вздумается и запросто раствориться в толпе. Но тут было не то что в Тисоне или даже в Ньюфорде. Здесь все друг друга локтями отпихивают, и, если не знаешь никого и ничего, на крупную дичь не выйдешь. Что толку ободрать парня, у которого денег не многим больше, чем у тебя? А дошло до того, что мы и этим занимались.
Когда меня засадили на шесть месяцев, за дело взялась Рози. Добралась-таки до своих постельных сцен и, должно быть, неплохо выступала, потому что нам долго не приходилось прирабатывать на стороне.
Думаю, больше всего ей в этом производстве фильмов для взрослых нравились презентации. Ее сажали за столик, и она просто сидела там, улыбалась да подписывала своим фанатам афишки или обложки кассет, которые они приносили. Не знаю, где побывали их ручонки и чем занимались, но догадаться нетрудно.
И фотки с ней они тоже хотели. Это уж была моя работа: стоять у нее за спиной со старым «Полароидом» и щелкать их вместе. Мы делали это бесплатно – только ради рекламы, но потом у меня зашевелилась мыслишка, что и на этом можно делать деньги. Мне не нравилось, что мы живем только на доходы с ее задницы, – пусть даже самой Рози работа была по душе.
Точнее, ей просто нравилось быть на виду. Черт, когда заканчивались съемки нового ролика, она блаженствовала, как такса, поймавшая крысу. По-моему, это оттого, что тут она бывала ближе всего к исполнению своей великой мечты – стать кинозвездой. Ближе уже не подобраться – мы обе понимали.
Она все ко мне приставала, чтобы и я снялась. Даже не надо ничего делать с мужиками, уверяла она, мы с ней и вдвоем справимся. Но это мне было совсем ни к чему. Я хочу сказать, мы пару раз с ней крутили, но только когда были пьяны или со скуки, когда мужиков под рукой не оказывалось.
Не подумайте ничего такого. Я не ханжа. До отсидки у меня бывали парни – стоило только захотеть. Просто я ни с кем не связывалась всерьез. Никаких сложностей. И я этим занималась для удовольствия, а не ради заработка. Не могу объяснить, в чем тут дело. Все из-за того, наверно, что Дэл всегда сам решал, что делать, и когда, и как, и плевать ему было на то, что я чувствую.
В общем, эта моя депрессия затянулась на пару лет, и в конце концов я поняла, что надо что-то делать, а не то можно с тем же успехом забраться в ванну, перерезать себе, к черту, вены и покончить с этим. Для динамо я уже не годилась, а собой торговать не собиралась ни в кино, ни на панели, так что я взяла и нашла себе работу.
Вы бы посмотрели на лицо Рози, когда я ей рассказала.
– Что-что ты делаешь?! – спрашивает она.
– Работаю в типографии.
– Да что ты понимаешь в типографском деле?
– Как знать, – говорю я ей. – Там всю работу делают такие здоровенные старые машины. Мне только и остается скармливать им бумагу да собирать отпечатанные копии.
– И тебе нравится? – спрашивает она.
– Не знаю… надо же чем-то заниматься.
А на самом-то деле мне понравилось. Та лавочка работала двадцать четыре часа, и мне досталась ночная смена: с двенадцати ночи до восьми утра, со среды до воскресенья. Я надевала мешковатые штаны и тапочки без каблуков, носила свободную футболку или свитерок и лицо не мазала. И волосы не укладывала, а просто связывала в пучок на затылке. Выглядела этакой серой мышкой, маленькой и тихой. Никто на меня внимания не обращал. Черт побери, в Городе Ангелов, где на каждый квадратный дюйм по красотке, меня не замечали, и мне это нравилось.
Так прошло лет, наверно, семь, когда к нам поступил парень по имени Гектор Ривера, и стал он работать вместе со мной в ночную смену. Он был вроде меня, только мужского пола: такой же маленький и серый, в мешковатой одежде и все такое, но соображал как черт, особенно в компьютерах. Мне нравилось его слушать, когда он рассказывал обо всех этих программах, которые писал, и о том, как в будущем во всех устройствах будет по маленькому компьютеру, которые станут отдавать им приказы. В тостерах, стиральных машинах, телевизорах – что ни возьми. А потом придет время, когда в головы новорожденных будут засовывать крошечные чипы, как только те высунутся на свет.
Я слыхала, как кое-кто обзывает Гектора испашкой и вроде того, и это меня заедало, но что я могла поделать. Меня едва хватало, чтоб самой на ногах удержаться, где уж тут заступаться за других.
Но мы поладили, он и я. Он тоже вырос в грязной канаве, только тут, поблизости, в латинском квартале. Я его спрашивала, где он так навострился в компьютерах, и он рассказал, как там было у них в школе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165