Ты помнишь только жестокость и убийства… ты видела как Аджани и его люди вырезали всю твою семью, ты видела Джамайла в огне, ты страдала от… ухаживаний Аджани. Тебе было всего пятнадцать и в этом кошмаре ты не могла правильно оценить человека, разобраться в нем. Тебя переполняли чувства – а они плохие советчики.
– Зато они помогают забыть обо всем и сосредоточиться только на поиске убийцы, – отрезала Дел.
– И мы вернулись к тому, с чего начали, – я отошел от стены. – А может и нет.
– Может и нет? Тигр, что ты…
– Пошли, – сказал я, направляясь вниз по улице. – Мне надо поговорить с одним человеком.
– Сейчас? Уже поздно…
– Пошли, баска. Дело неотложное.
Эламайн конечно была уверена, что я пришел к ней. Пока не увидела Дел.
– Эснат, – коротко потребовал я.
Сабо, поприветствовавший нас в дверях, сразу отправился за хозяином, а Эламайн осталась стоять в центре комнаты, закутанная в шелк волос, стекавших по ее ночной рубашке из-под которой виднелись изящные ножки. Оторваться от них было трудно, и я подумал, что взгляд Южанина волнует любая часть тела женщины поскольку обычно все эти прелести скрыты под бурнусом.
– Эснат? – повторила она.
– Он нужен мне по делу, – сообщил я. – Ты спокойно можешь идти спать.
Эламайн покосилась на Дел и снова взглянула на меня.
– Я пойду, – прошептала она, – но только с тобой.
– Не теряй время, – предложила Дел. – Он мужчина, Эламайн, а не домашний котик… и я, в отличие от тебя, считаю, что у него больше здравого смысла и чистоты чем ты ему выделяешь. Можешь липнуть к нему и хитрить, на него это не подействует.
Золотые глаза Эламайн расширились.
– А кто липнет? Кто хитрит? Я не скрываю, чего хочу в отличие от тебя с твоими желаниями… Ты носишь мужское оружие…
Закончить Эламайн не успела – в комнату вошел Эснат.
Он видимо спал и Сабо разбудил его. Увидев нас, Эснат привел в порядок одежду и легкое движение бровей выдало его удивление по поводу присутствия в комнате Эламайн. Тонкие волосы цвета пыли не скрывал тюрбан, как при нашей первой встрече, и они свисали до узких плеч. Прыщей на подбородке стало еще больше, и только тут я окончательно понял, что согласился танцевать за этого человека чтобы он мог произвести впечатление на женщину.
Но сейчас Южная вежливость была ни к чему.
– Давай начистоту, – потребовал я. – Зачем ты сюда приехал?
Сабо, Эснат и Эламайн изумленно уставились на меня. Такого вопроса они не ожидали.
– Зачем? – повторил я. – Саскаат далеко отсюда, это маленький домейн. С чего бы вам отправляться в долгий путь к Искандару? Зачем, если уж на то пошло, вообще решили танзиры сюда приехать? В чем дело?
Взгляд Эсната изменился. Я понял, что близок к цели.
– Не заставляй меня терять время, – настаивал я. – Ты настоящий танзир и человек неглупый, хотя тебе удается убеждать в обратном Эламайн и остальных. Маскарад окончен, Эснат. Мне нужна правда. Тогда и я кое-что скажу тебе.
Эснат осмотрелся, показал рукой на подушки и опустился на ближайшую, пока мы с Дел решали, куда бы присесть.
– Из-за Оракула, – спокойно сказал он.
Эламайн, открывшая рот чтобы возмутиться, быстро его закрыла. Ее лоб прорезала тонкая морщинка. Ответ Эсната Эламайн озадачил: она-то верила, что они приехали в Искандар по совсем другой причине.
Эснат раздраженно махнул рукой.
– Эламайн, сядь. Нет смысла отсылать тебя спать, ты все равно подслушаешь у двери. Так что сядь и держи рот закрытым, может чему-то научишься, – Эснат взглянул на Сабо. – Ты тоже останься, Сабо. Ты знаешь этого человека лучше, чем я.
Эламайн села. Сабо сел. Эснат снова повернулся ко мне.
– Вы его боитесь, – сказал я. – Его предсказания о приходе джихади пугают каждого танзира, ведь они могут сбыться.
Эснат кивнул.
– Оракул поднял племена. Когда пошли слухи, что он предсказывает появление джихади здесь, в Искандаре, мы не обратили на это внимания. А племена его поддержали и все вышли из Пенджи. Тут мы заволновались.
– Значит вы пришли сюда, чтобы убить Оракула прежде чем он покажет джихади.
Эснат покачал головой.
– Я не хочу убивать его. Я боюсь, что тогда ситуация выйдет из-под контроля. Есть еще танзиры, которые думают так же. Мы хотим избежать священной войны и не начинать ее убийством Оракула. Мы пришли в Искандар, чтобы убедить остальных.
– А остальным война выгодна?
Эснат пожал плечами.
– Хаджиб и его сторонники уверены, что ее не избежать. Они думают, что только смерть Оракула успокоит племена. Без вождя, объединяющего их, они снова вспомнят о племенной вражде, – Эснат почесал подбородок, оставив на нем красные полосы. – Они уже собрали целую армию и до сих пор продолжают нанимать танцоров. Они считают, что смогут подавить восстание еще до его начала, – Эснат скривился. – Эти люди привыкли к абсолютной власти, они и представления не имеют, что такое вера, как она объединяет людей… даже пустынные племена.
Хаджиб. Хаджиб. Где-то я слышал это имя… Потом я вспомнил. Лена говорила о танзире, который хотел встретиться со мной. Теперь я знал зачем.
– Но ты же понимаешь, – сказал я, – ты и еще несколько человек, чем все это кончится.
– Кровавой бойней, – не задумываясь, ответил Эснат.
– И ты не хочешь доводить до этого.
– Нет, это погубит Юг, – Эснат нахмурился, скользнув взглядом по Сабо, Эламайн, Дел. – Племена не будут представлять для нас угрозы если останутся такими, какими были многие десятилетия: замкнутыми, независимыми. Пусть мирно бродят по Югу. Но если они объединятся с единой целью, пойдут сражаться за веру, они станут самым опасным врагом, какого только можно приобрести. Они с радостью погибнут за своего джихади, уверенные, что это святая смерть… Такая война уничтожит Юг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131