– Нет, не весь остаток. Мы очистим от него этот меч.
Я нахмурился.
– А как мы это сделаем? И как вообще такое делают?
Дел подняла свой меч.
– Внутри яватмы скрыта сила, – сказала она. – Ты начинаешь управлять ею после того, как напоишь меч кровью и призовешь его. При этом нужно проявить твердость воли. Но меч можно и очистить от магических сил, выплеснуть их, чтобы яватма стала обычным оружием, – Дел пожала плечами. – Магия есть магия, Тигр. У нее своя жизнь. Поэтому когда умер Терон, ты смог использовать его яватму. Меч был опустошен.
Почему-то ее слова мне не понравились.
– То есть ты хочешь сказать, что если я умру, вся магия меча исчезнет, а с ней уйдет из мира и душа Чоса Деи?
Брови Дел выгнулись.
– В этом смысле – да. Но для этого тебе придется умереть. А какой смысл очищать меч, если он тебе уже никогда не понадобится?
Я даже не потрудился на это ответить.
– А другой способ есть?
– Есть. Но в Стаал-Уста этому не обучают.
– А где обучают?
Дел покачала головой.
– Я думаю, для этого нужно найти человека, который понимал бы суть магии яватм. А заодно и знал, кто такой Чоса Деи и какую угрозу он представляет, потому что сам Чоса Деи могущественен. Если ритуал очищения будет проведен неверно, Чоса может освободиться.
– Но тогда у него не будет тела, – напомнил я. – От этого мало что осталось.
Дел пожала плечами.
– Он найдет другое, может даже возьмет твое. К тому времени он будет знать тебя очень хорошо.
Я окоченел.
– Что?
Дел вздохнула и нахмурилась, словно ее раздражало мое невежество.
– Чоса Деи больше не живой, так же как Балдур в моем мече. Но его дух здесь, и его душа, и все то, во что он верил. Ты почувствуешь это, Тигр. Ты почувствуешь его. Пройдет немного времени и ты познакомишься с ним, тебе придется, а он узнает тебя.
Я мрачно посмотрел на нее.
– А он знает, что он в мече?
Дел пожала плечами.
– Даже если не знает, это не имеет значения. Чоса Деи переделывает вещи, изменяя их по своему желанию. Он попытается сделать то же с твоим мечом.
– А если я кому-нибудь отдам его?
Дел криво улыбнулась.
– А напившаяся крови яватма с именем позволит кому-нибудь до себя дотронуться?
– Если я скажу этому человеку имя Самиэля, он сможет.
Дел досадливо пожала одним плечом.
– Да, сможет. Этот кто-то сможет браться за меч. Но он не ты, он не сможет контролировать магию. Он не удержит Чоса Деи.
Я сказал что-то короткое и очень выразительное.
Дел пропустила мое замечание мимо ушей.
– Интересно… – пробормотала она.
– Интересно? Что тебе интересно? Что тебя еще заинтересовало?
Она задумчиво посмотрела на меня.
– Шака Обре.
– Брат Чоса? Почему ты о нем вспомнила?
– Потому что может быть, только может быть, он смог бы помочь.
– Он просто сказка.
– Чоса Деи тоже считали сказкой.
Я нахмурился, обдумывая ее слова.
– Мне не нужна помощь чародея.
– Тигр…
– Я и сам с этим справлюсь.
Светлые брови выгнулись.
– Неужели?
– Дай мне немного времени, я что-нибудь придумаю. И кстати, давай отсюда выбираться.
Я сделал три шага к занавесу.
– Тигр.
Я обернулся.
– Что?
Дел показала на меч, погребенный в том, что осталось от Чоса Деи.
– А, – я вернулся, наклонился, но не коснулся меча. – Что-то должно случиться?
– Не знаю.
– Спасибо за полезную информацию, – поблагодарил я. – Я думал, ты все знаешь об этой чепухе.
– Я многое знаю об этой «чепухе», – согласилась она. – Но ты сделал то, что до тебя никто не делал.
– Никто?
– Никто. Ан-истойя, отправляющегося в кровное путешествие, всегда сопровождает поручитель, чтобы подобного не случилось.
– Значит это первый опыт.
Дел только кивнула.
Быть лучшим в чем-то всегда приятно. Совсем другое дело быть первым – это может быть опасно, а у меня никогда не хватало нахальства так рисковать собой.
Я глубоко вздохнул, протянул руку…
– Можно я тебе кое-что посоветую? – вмешалась Дел.
Я резко отдернул руку.
– Что?
– Убедись, что ты сильнее, Тигр. Сейчас, в эту минуту. Если Чоса почувствует в тебе слабость, он не замедлит воспользоваться этим.
Я кинул на нее злобный взгляд, потом выпрямился и ударом ноги выкинул меч из обгорелой кучи одежды, костей, плоти.
Сталь клацнула о каменный пол. Ничего не случилось – меч лежал спокойно.
Вот только клинок потемнел.
Нахмурившись, я переступил через останки и осмотрел оружие. Рукоять была такой же как всегда – светлой, сияющей – но клинок стал грязно-серым, темным, а кончик совсем почернел, словно обгорел.
– Ну ладно, – сказал я, – а это почему?
Дел стояла рядом со мной, сжимая свою яватму. Осмотрев мой меч, она перевела взгляд на свой клинок. Вызванный к жизни, он излучал жемчужно-розовое сияние. Ничего похожего на черноту. Да и не одна яватма из тех, что я видел, не была серой.
– Не знаю, – призналась Дел. – Никто не может сказать, каким будет цвет пока яватма его не покажет.
– Значит ты думаешь, что это ее истинный цвет.
Дел слабо вздохнула.
– Наверное. Цвет проявляется сразу после того, как меч напоили и призвали.
– Мне не нравится ни черный, ни серый, я предпочитаю что-нибудь поярче. Что-нибудь поближе к пустынному.
Дел изумленно уставилась на меня.
Защищаясь, я пожал плечами.
– У каждого есть свои слабости. Я не люблю черный и серый.
– Может это из-за того, что яватма второй раз напилась крови?
Я стоял глядя вниз, на серый клинок, руки на бедрах, пожевывая окровавленную губу. Потом, нетерпеливо пожав плечами, я наклонился и поднял его.
Ничего. Совсем ничего. Меч казался холодным и мертвым.
Я нахмурился.
– А что, он…
– Тигр!
В этот момент я уже приземлялся задницей на каменный пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131