— Я хочу создать жизнь для себя и для Эммы.— Ты должен, — вздохнул Гаррик, — воспользоваться предоставленной возможностью. Честно говоря, я бы не посоветовал тебе возвращаться. Все можно было бы уладить, находясь в безопасности.Когда они добрались до Фэрхевена, Стивен обдуманно не торопился выходить из кареты, задержав взглядом Гаррика. Когда Сайрус ушел и они остались одни, Стивен сказал:— Выясни, был ли Макон как-то связан с Мэри, кроме ее романа с Дирком.Гаррик кивнул, и осторожная улыбка тронула его рот, когда, взглянув в направлении элегантного дома, он спросил:— Это Эмма?Обернувшись, Стивен увидел в дверях жену, одетую в золотистое шелковое платье.— Да, — почти беззвучно ответил он, не имея сил ответить громко. Он вышел из кареты и встал рядом, просто глядя на Эмму, запоминая каждую черту лица, каждую линию тела, сохраняя в памяти образ солнечного сияния, запутавшегося в ее великолепных красновато-золотистых волосах.На ее лице отразилось множество чувств, прежде чем она бросилась вниз по ступеням к нему в объятия.Стивен крепко обнял ее и на миг закрыл глаза, наслаждаясь ее близостью.— Я люблю тебя, — произнес он, проводя нежно губами по ее виску, и она задрожала в его руках, потом со страхом посмотрела на него, словно не веря, что он действительно рядом с ней.— Ребенка не будет, — потерянно прошептала она, выговаривая слова, как будто этот факт был для нее непереносимо тяжелым бременем.Он жаждал утешить жену, прикоснуться к ней и обнять без посторонних глаз.— Ничего, — мягко произнес он, и это было все. Через минуту они вошли в дом.Никто из них не заговаривал, пока они не вошли в свою комнату с массивной кроватью, кружевными занавесями и красивым видом в сад.Заперев дверь, Стивен обернулся к Эмме и вновь заключил ее в объятия.
Он был таким сильным и надежным. Эмма, раскинув руки, прижалась к нему и откинула голову в ожидании поцелуя.Он был полон сдерживаемого голода. Обхватив губами ее рот, он проник в его глубины языком, и оаа приняла его с легким горловым стоном.Стивен поднял руку к округлости ее груди, большим пальцем проводя по соскам, пульсирующим под низко вырезанным новым шелковым платьем.— Я думал только о тебе, — еле слышно шептал он, проводя губами по ее губам. — О, Боже, Эмма, — ты так нужна мне.Она раздвинула его пиджак и расстегнула пряжку ремня неловкими пальцами. Он подхватил ее под ягодицы и прижал к себе, пока она расстегивала ему рубашку. Она чувствовала его твердую мощь и трепетала в предчувствии, что скоро она будет глубоко внутри нее.Распахнув его рубашку, она провела ладонями по груди, покрытой волосами, и ощутила, как затвердели его соски у нее под руками. В муке желания она прошептала его имя.Он отпустил ее, чтобы заняться пуговицами сзади на платье. Когда он расстегнул их, то спустил верх из нежного шелка с ее плеч. Под платьем ничего не было, так как вырез был очень большой, и он громко вздохнул при виде ее возбужденной груди.Эмма чувствовала, что он весь дрожит, понимала, что он борется с желанием взять ее быстро, яростно, без любовной игры. И Эмма хотела, чтобы ее взяли как женщину первобытного воина.Он стащил ее платье по стройным округлым бедрам, прикрытым накрахмаленной нижней юбкой.Стивен улыбнулся и освободил ее от отделанной лентами, пышной юбки. Эмма стояла перед ним в пене белого атласа и золотого шелка вокруг ног, одетая только в изысканные панталоны и черные бархатные туфельки.У панталон были завязки из розовых лент, но Стивен не стал развязывать их, а хрипло прошептал:— Сними их.Эмма быстро развязала ленты и сбросила панталоны, перешагнув через них. Мягкий ветерок из окна ласкал ее атласную кожу, когда она встала перед ним, обнаженная. Грудь напряглась до болезненности, и она инстинктивно прикрыла ее руками.Стивен развел ее руки и открыл всю своему взору. Его теплый взгляд согревал ее, словно она была под солнцем.— Как красиво, — сказал он.Он подвел жену к шезлонгу под волнующимися кружевными занавесями у окна и положил ее; ступни ее едва касались мягкого персидского ковра. Он не отводил от нее глаз, пока снимал рубашку, сбрасывал сапоги и освобождался от брюк и носков.Позолоченный солнечными лучами, Эмме он казался совершенным в своей красоте, подобно мужчине из греческого мифа. Символ его мужественности гордо и твердо напрягся, и Эмма, хотя и покраснела, не могла отвести от него глаз.— Дай мне ребенка, — прошептала она.Он подошел и сел верхом на шезлонг, коленями касаясь Эммы. Взглядом своих глаз он сжигал ее, руки ласкали грудь, пока она не всхлипнула и не выгнула спину.Стивен засмеялся ее яростной реакции, проводя руками по талии, вдоль бедер. Его пальцы сомкнулись внизу живота, завершая круг над шелковой путаницей волос, под которой трепетала ее женственность.Теперь он поднял правое колено Эммы так, чтобы ее ступня опиралась на его бедро. То же он проделал с другой ногой. Она напряглась и закрыла глаза, когда почувствовала, как он проник за шелковую завесу.Тремя средними пальцами он проник в нее, а большой палец ласкал твердый влажный холмик, оказавшийся совершенно открытым ему.— Стивен, — взмолилась она.— Ш-ш-ш, — сказал он и наклонился, чтобы припасть к груди, продолжая ласкать ее тело.— Возьми меня, — прошептала она. — Пожалуйста, о, Стивен… сделай меня своей…Он перешел к другой груди, жадно наслаждаясь ее телом.Колени Эммы широко разошлись, потом она попыталась сомкнуть их — у нее не было сил вынести такое сильное наслаждение — но Стивен помешал ей, подставив плечи. Оставив грудь, он стал прокладывать поцелуями дорожку к внутренней поверхности правого бедра, вызывая дрожь теплыми влажными губами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101