А она библиотекарь, и очень похоже, что ее еще не касалась рука мужчины.Стивену это было приятно, хотя ему хотелось бы и нежного утешения, которое могла бы дать проститутка.Он закрыл глаза и вспомнил, как она мыла его. Просто вспоминать — это возбудило его, и он раскинул ноги.Дверь снова слегка приоткрылась.— Мистер Фэрфакс?Это был голос Эммы.Он решил притвориться спящим, в надежде, что она подойдет к его постели, но потом раздумал. Он понял, что она была со свечой.— Да?— Я просто хотела узнать — вам больно?— Да, — правдиво ответил он. Щелочка света из коридора расширилась.— Опиум не помог?Тронутый ее сочувствием, Стивен честно признался:— Прошло мало времени, мисс Эмма.Она вошла в комнату, на этот раз неся керосиновую лампу, и Стивен не мог не содрогнуться, когда подумал о том, что могла бы натворить эта лампа.Но Эмма поставила ее на подставку рядом с другой и снова села в кресло. Он увидел, что в руке у нее книга.— Простите меня, что я была так груба.Стивен не мог не рассмеяться над серьезным выражением ее лица. Ее чопорность привлекала его, ему хотелось пробудить в ней необузданность, которую, по его мнению, она скрывала не только от людей, но и от себя.— И меня простите за грубость, — ответил он с дружеской улыбкой.— Я подумала, что, возможно, вам захочется, чтобы я вам почитала.Он подавил улыбку.— Вы добры ко мне, мисс Эмма. Что это у вас?Ее простодушное лицо светилось при свете лампы, голос был теплым и хрипловатым. На один короткий миг Стивену захотелось, чтобы, главное, он не ошибся бы в ней.— «Маленькие женщины», — с воодушевлением сказала она. — Это моя любимая книга, я перечитываю ее все время.Стивен слышал про книгу, и, хотя у него никогда не возникало желание прочитать ее, он не смог этого сказать. Сейчас он заметил, что в Эмме была какая-то хрупкость, которую можно ранить или разрушить насмешкой.— Почему вам так нравится эта книга? Она прикусила на минуту нижнюю губу.— Наверное, потому что она о сестрах. Их было четыре — Мэг, Эми, Джо и Бет.«Звучит очень волнующе», — подумал Стивен, но свой сарказм оставил при себе. Может, ему и наплевать на всех маленьких женщин, но ему очень хочется послушать голос Эммы.Она открыла потрепанную книгу, слегка откашлялась и начала читать ему о четырех юных девушках.— Я никогда не слышал, чтобы кто-то звал мать «мамми», — заметил Стивен, когда Эмма закончила первую главу и остановилась, чтобы высморкаться.— Это довольно распространено на востоке, — оправдываясь, сказала она.Вспомнив, что он звал свою собственную мать французским «маман», Стивен кивнул. Хотя он не признался бы в этом, но ему хотелось услышать следующую главу.— У вас есть сестры? — спросила Эмма с расширенными и грустными глазами.Стивену страстно захотелось утешить ее, но он не посмел. Тем более что раньше он практически назвал ее проституткой, хотя и по ошибке, и, несмотря на мытье, он считал, что от него пахнет, как от мула.— Нет, — ответил он, — у меня есть брат.Он не стал уточнять, потому что не хотел говорить о Маконе. Или о Нэте, Натаниеле, кузене, который приехал в Фэрхевен после гибели родителей и был таким маленьким, что Стивен едва знал его. Нэт родился уже после вступления Стивена в армию.Эмма вздохнула, и на ее лице появилось тоскливое выражение. Она выглядела юной и беззащитной, в халатике, с толстой косой светло-рыжих волос, перекинутой через плечо на грудь. Стивен не понимал, как он мог принять ее, такую невинную, только что переступившую порог девичества, за кого-то другого.Почему-то он понял, что она очень одинока, и это причиняло ему боль сильнее его ран.— Я ценю, что вы вернулись подбодрить меня, мисс Эмма.Она рассеянно улыбнулась, словно мыслями была где-то далеко, и поднялась с кресла.— Я снова желаю вам спокойной ночи, — сказала она, а потом ушла и унесла с собой свет.
В своей комнате Эмма задула лампу, осторожно положила рядом книгу и забралась в кровать. Она собиралась подумать о Лили и Каролине, как делала всегда, когда читала «Маленьких женщин», но вместо этого ее мысли обратились к Стивену Фэрфаксу.«Этот человек совсем не респектабелен», — сказала она себе, упрямо задирая подбородок и устраиваясь под простыней.Мысли девушки вернулись к мытью, которое она устроила ему перед тем, как перебинтовать раны. Мускулы на его груди и руках были твердые и ровные, покрытые загаром.Она натянула повыше простыню и подумала о Фултоне. Это было вполне пристойно, так как она проводила время в его обществе многие месяцы. Ей не стоило связываться с мытьем Стивена Фэрфакса.Но она никогда не видела обнаженные руки Фултона и уж, конечно, его грудь, поэтому не могла сравнивать. Ее щеки вспыхнули в темноте, когда она мысленно раздевала своего нареченного.Не надо было обладать развитым воображением, чтобы представить руки Фултона, белые и мягкие на ощупь, как у женщины.С тихим стоном отчаяния Эмма повернулась на бок и укрылась с головой. Стивен Фэрфакс не более чем бродяга, возможно, разыскиваемый полицией, и мыть его совсем не дело леди.Она вспоминала, как он улыбался. Озорной блеск в глазах человека, превозмогающего, должно быть, сильную боль. Мягкий, отчетливый выговор южанина — как будто слышишь, как теплый дождь барабанит по крыше летнего домика.Эмма глубоко вздохнула, сердясь на собственную глупость, потом отбросила простыни и, встав с постели, села у окна, выходящего на озеро.В лунном свете вода может быть сказочно хороша, но сегодня это была только большая дрожащая тень, не приносящая успокоения.Прижавшись лбом к стеклу, Эмма снова вздохнула. Что в этом Стивене Фэрфаксе так сильно волнует ее?
Первым делом утром Эмма оделась, расчесала и заплела волосы и заглянула к Стивену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101