— Господи, что ты делаешь? — требовательно спросила жена Макона.Эмме пришло в голову, что Люси хочет защитить своего мужа, несмотря на его жестокость по отношению к ней.— Мне надо поговорить с этой служанкой, — ответила Эмма, не замедляя шаг.Люси поймала ее за руку, и Эмму поразило, что, несмотря на миниатюрность, Люси удивительно сильна.— Она побоится говорить с тобой, — сказала Люси так зло, что Эмма остановилась, чтобы посмотреть ей прямо в глаза.— Почему?— Потому что ты богата и ты белая. Разве ты не видишь, Эмма, что, если будешь вмешиваться, можешь услышать то, чего не хочешь узнать?— Ты считаешь, что Стивен виноват, — произнесла она.Люси глубоко вдохнула и выдохнула.— Он был с Мэри в тот вечер. На балу произошла ужасная сцена…— Он никого не убивал, — глухо произнесла Эмма. Потом она отошла от Люси и пошла к кухне.Хотя из печи лениво поднимался дымок и на столе стояли две миски с опарой, Мейзи Ли нигде не было видно.Эмма решительно позвала ее.— Она не придет, — тихо сказала с порога Люси. — Она слишком испугана.— Я дам тебе денег, Мейзи Ли, — продолжала Эмма, не обращая внимания на невестку. Открыв кошелек, она вытащила щедрые карманные деньги, которые Стивен дал ей накануне. Подняв их, она добавила:— Ты могла бы купить что-то для своих детей — фрукты, одежду и обувь.Дверь в кладовку скрипнула, и Мейзи Ли вышла Ее прекрасные глаза занимали пол-лица. Она не отводила взгляда от стодолларовой бумажки, которую держала Эмма.— Скажи мне, видела ли ты Стивена Фэрфакса здесь в ту ночь, когда Мэри Макколл была убита? — спросила Эмма, держа протянутую руку.Мейзи Ли с трудом сглотнула. Ее желание получить деньги было велико, она чуть, ли не дрожала, заставляя себя не потянуться за ними. Ее глаза раз испуганно метнулись к Люси, расширились, потом возвратились к Эмме.— Я сказала тому адвокату, что мистер Фэрфакс привез мисс Мэри домой с бала. Она кричала и плакала очень сильно.— А мистер Фэрфакс? Что он делал?— Он пытался помочь ей, сколько я могла видеть. Он повторял: «Не плачь, мисс Мэри. Пожалуйста, не плачь».Эмма крепко зажмурилась на мгновение, ясно видя эту сцену, как будто стояла возле железной ограды Макколлов в ту самую ночь, глядя, как те двое идут по дорожке.— Он прошел за Мэри в дом? — потребовала Люси, испугав и Эмму и Мейзи Ли. Мейзи Ли снова сглотнула.— Нет, мэм. Я не видела.— Ты видела еще кого-нибудь?Мейзи Ли покачала головой. Пот увлажнил перед ее тесного ситцевого платья, и она провела испачканными в муке руками по бокам юбки, оставляя белые следы.— Больше ничего, мэм.Эмма протянула Мейзи Ли деньги, хотя почувствовала, что женщина не все рассказала ей. Что-то, о чем она боялась говорить.— Спасибо, мэм, — выпалила она, встряхивая головой.Эмма стояла не двигаясь, несмотря на жару и духоту в кухне и отчаянную потребностью свежем воздухе.— Ты любишь своего мужа?-спросила она. Чернокожая женщина удивленно взглянула на нее.— Любить Джетро? — Она приложила руку к груди, куда она спрятала стодолларовую бумажку, словно пряча ее от его взгляда. — Конечно. Он мой мужчина. У нас дети.— Я тоже люблю моего Стивена, — звонко произнесла Эмма, — но у нас еще нет детей. Его могут повесить за то, что он не делал, прежде чем у нас будет своя семья.— Я больше ничего не знаю! — завопила Мейзи Ли, явно на грани своего терпения.Эмма долго смотрела на нее, потом отвернулась и пошла за Люси по тропинке вдоль длинного дома Макколлов. Разросшиеся дикие розы цеплялись за их платья.— Тебе не надо было давать ей деньги, — суетилась Люси, быстро шагая впереди Эммы. — Джетро изобьет ее до бесчувствия за то, что она спрятала их, а потом пропьет все до последнего пенни.«Она что-то знает, — раздумывала Эмма, игнорируя резкую обличительную речь Люси. — Что-то важное, о чем она боится рассказать».Экипаж ждал их на улице, и Люси удивила Эмму, цепко схватив ее руку и потащив к нему. Другой рукой она касалась лба, прижимая пальцы к виску.— У меня-таки началась ужаснейшая головная боль, — пожаловалась она. — Лучше бы нам вообще сюда не приезжать. Мы сидели бы дома, как подобает леди, наслаждались мятным джулепом Напиток из коньяка или виски с водой, сахаром, льдом и мятой.

в бельведере и занимались рукоделием.Эмма закатила глаза. Но ей нравилась Люси, и она жалела ее. Они вернулись в Фэрхевен. Эмма проводила невестку в ее комнату и приготовила ей порошок от головной боли, размешав его в стакане холодной воды.Когда она вошла в комнату, Люси в одной сорочке свернулась калачиком на постели, как ребенок. Она с благодарностью приняла стакан и со стоном перевернулась.— О, голова раскалывается.— Отдыхай, — нежно сказала Эмма, выскальзывая из комнаты и закрывая за собой дверь.Эмма вернулась к себе, потому что ей надо было подумать о Мейзи Ли и том странном ощущении, что она говорит намного меньше, чем знает.Каждый раз, открывая дверь, она надеялась, что Стивен будет в комнате, и иногда так и было, но в этот день ей не повезло. Его одежда была в шкафу, книга, которую он читал, лежала раскрытой на столе у окна, в комнате пахло им. Но она была пуста.Эмма со вздохом закрыла дверь и подошла к столу, за которым часто сидела в раздумье, глядя на магнолии в саду. Чаще всего, конечно, она думала, какая будет у них со Стивеном жизнь, но вспоминала и о сестрах. Не проходило и дня, чтобы она не молила Бога, чтобы он помог отыскать их.Увидев письмо на столе, она невольно прижала руку к сердцу. Конверт был из белой веленевой бумаги с еле заметными серыми полосками, обратный адрес — Чикаго, Кэтлин. Письмо от Кэтлин.Дрожащими пальцами, шепча молитву, Эмма надорвала конверт и вытащила письмо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101