Время от времени, когда она особенно сильно мучает меня, я пытаюсь избавиться от нее, совершая ночные прогулки. Это, кстати, очень помогает заснуть. Итак, однажды ночью я не мог заснуть и решил немного прогуляться. Я вышел на улицу и, немного пройдясь, собрался было домой, но вдруг увидел, что здесь кто-то прячется, причем его вид не внушал мне особого доверия!
— Вы увидели кого-то или что-то подозрительное? — переспросил инспектор.
— Я же сказал! — ответил Фьюстер.— Я видел человека! Да, я видел его поздно ночью вон там, внизу. Свет из дома Хентиджа освещал его. Он стоял как раз напротив окон. Потом прошел мимо дома и скрылся за пристройками. Затем я два или три раза видел этого человека при свете луны здесь, на холме. Однажды ночью, когда я шел по Свитбрайтонлейн, я опять увидел его. Это мог быть тот же самый человек. Он шел мне навстречу. Увидев меня, он быстро спрятался в кустах у обочины и сидел там затаившись, пока я не прошел мимо. В другой раз, тоже ночью, я видел его заглядывающим в ваше окно, капитан Трэйс.
— Почему вы все время говорите «он» или «кто-то»? Вы что, ни разу не смогли увидеть его лицо? — спросил. Приис.
— Нет, но зато я прекрасно разглядел и запомнил его фигуру. Он был низкого роста, такой, знаете, плотно сбитый мужчина,— ответил Фьюстер.— Я знаю о нем еще одно. Он был обут в ботинки на резиновой подошве, потому что, когда он шел, его шаги были мягкими и почти неслышными. Я не хочу называть имя, может быть, мое мнение и ошибочно, но думаю, что это тот человек, который живет сейчас в гостинице. Вы, наверное, догадываетесь, о ком я говорю, сержант?
— Я не боюсь упоминать его имя,— сказал Приис— Вы, конечно, имеете в виду Траулерсона. Ведь это его вы видели разгуливающим по ночам, не так ли?
Но Фьюстер, верный своим принципам, только кивнул головой, причем его кивок можно было принять и за прощальный, так как он немедленно удалился.
Покачав головой, Приис повернулся к нам.
— Какой-то он чудаковатый, этот Фьюстер. По-моему, у него не все дома,— сказал он с сомнением в голосе.— «Ночью я пошел, увидел» — никакой связи. Думаю, что мы не должны обращать внимание на его слова.
— По-моему, сержант, вы опять на неверном пути,— начал было Трэйс.
— Пожалуйста, можете полностью довериться этому придурку,—перебил его Приис.— Лично я не слышал об этом больше ни от кого. Конечно, как бы то ни было, показания Фьюстера и этого парня совпадают. Том говорит, что человек, бродивший около сарая в то время, когда там кто-то копал, скорее всего был Траулерсон, и Фьюстер говорит, что, возможно, это Траулерсон. Мне кажется, что сейчас лучше всего было бы пойти к Траулерсону и выслушать, что он нам скажет на этот счет. Вы же сами видите: несмотря на все это, у нас нет ничего определенного, в чем можно было бы обвинить Траулерсона. К тому же он крепкий орешек, который не так-то просто расколоть!
— Я знаю, как мы можем расколоть его, мистер Приис! — вскричал я.— Думаю, это должен сделать капитан Трэйс! Расскажите Траулерсону, что мы нашли карту!
Приис повернулся ко мне, его глаза и лицо расплылись в улыбке.
— Слушай, парень, а ведь это совсем неплохая идея! — сказал он.— Карта у нас, он узнает об этом, и когда у него уже не будет другой возможности заполучить ее...
— Однако нельзя забывать, что Траулерсон отказался помочь следствию,— перебил его Трэйс.— Помните, сержант? Он сказал следователю, что эта карта — его собственность.
— Да, но он никак не сможет доказать это! — ответил Приис.— Я даже не дам ему посмотреть ее. Послушайте, я думаю,— он повернулся к инспектору,— я думаю, что сначала нам нужно встретиться не с Траулерсоном, а с хозяином гостиницы, расспросить его кое о чем, а? Например, не видел ли он, что делал Траулерсон в субботу и воскресенье?
Мы пошли вниз, в городок, по направлению к гостинице. Проходя вдоль усадьбы старика Хентиджа, мы столкнулись с Халкином. Халкин уже слышал новость, с невероятной быстротой облетевшую городок, и теперь торопливо направлялся в гостиницу — местный центр по распространению слухов. Однако, как только увидел полицейского, остановился и, подождав, пока мы приблизились, обратился к Приису в надежде завязать долгий разговор об убийстве.
— Как вам нравится это дело с Чиссиком, а? — сказал он так, чтобы мы все могли слышать.— Я уже поговорил с одним из ваших людей, с тем, который стоит около ворот Чиссика. Он сказал, что доктор провел обследование и выяснил, что Чиссик умер в полдень. Примерно в полдень, в субботу. Позволю себе не согласиться с доктором. Я думаю, что это произошло не в полдень, мистер Приис, не в полдень!
— Интересно, почему вы уверены, что это произошло не в полдень? — спросил Приис, выразительно посмотрев на нас.— Откуда вы знаете это?
— Вот почему! — произнес Халкин.— В субботу вечером, возвращаясь домой с работы, я проходил мимо забора Чиссика и неожиданно увидел Траулерсона, выходящего из его дома. Он отворил дверь и я услыхал, как из дома ему пожелали доброй ночи. Это, конечно, был Чиссик, я очень хорошо знаю его голос. Значит, если он мог
пожелать доброй ночи, то был жив. По-моему, вполне логично. Но вы можете спросить об этом самого Траулерсона.
— Вы уверены, что вы видели именно Траулерсона? — взволнованно спросил Приис.
— Уверен! Абсолютно уверен, сэр! Вы сами можете спросить его об этом,— ответил Халкин.— Пойдемте вместе со мной в гостиницу, и вы увидите, что я прав.
Все вместе мы направились к гостинице.
Хозяин расхаживал по бару в своих коротких штанах. Когда мы вошли, он проницательно посмотрел на полицейского и загадочно улыбнулся.
— Я знаю все, что вы хотите спросить у меня, джентльмены,— сказал он, подмигнув.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63