— О, только в общих чертах, мистер Паркаппл.— Только в общих чертах. Он мог сказать мне, что собирается начать какой-либо проект, а я высказывал свое мнение об этом — не больше, сэр! Нет!
Казалось, Фьюстер успокоился. Его голос стал тверже, и краска вернулась на его лицо. Когда Паркаппл задал ему следующий вопрос, он ответила еще большей готовностью.
— Когда вы виделись в тот вечер перед смертью, говорил ли он что-нибудь о стройке на холмах?
— Нет, сэр! Об этом деле он ни разу не говорил со мной.
С минуту Паркаппл медлил. Потом встал, прошел через комнату, поднял лист бумаги и, взяв в руки ломик, показал его Фьюстеру.
— Вы узнаете этот предмет? — спросил он.
Фьюстер, увидев волосы и кровь на конце ломика, снова побледнел. Но ответил еще увереннее, чем раньше:
— Да, это мой! Чиссик взял его у меня за пару дней до смерти. Он сам пришел за ним. Пришел ко мне и взял. Сказал, что хочет вскрыть с его помощью какой-то ящик. В тот вечер, когда я заходил, ну, перед убийством, я видел этот лом. Он лежал на столе, вот здесь. Чиссик сказал, что он ему больше не нужен и я могу забрать его с собой. Но я шел на прогулку, а не домой, и не взял его.
Паркаппл положил лом обратно на конторку и прикрыл бумагой.
— Я почти не сомневаюсь, что этим предметом был убит Чиссик! — сказал он.— Если все было, как вы сказали, то, значит, убийца взял этот ломик со стола, когда шел за Чиссиком из гостиной через заднюю дверь. Но давайте выйдем отсюда, Фьюстер. Приис, пойдемте с нами.
Они вышли. Мы услышали их шаги на улице. Затем все трое появились в переднем саду. Они о чем-то говорили. Кажется, Фьюстер что-то доказывал им обоим. Видимо, через некоторое время они договорились. И Фьюстер, почувствовавший себя, как я думаю, намного спокойнее, ушел.
Паркаппл и Приис вернулись в дом. Детектив выглядел озабоченно, и неудивительно! Ведь после всего случившегося он получил такую пищу для размышлений!
— Я думаю, это все, что мы можем узнать сегодня,— сказал он, как только они с Приисом вернулись в гостиную.— Конечно, вы все обязаны хранить молчание о том, что здесь произошло! Мэддик, будьте осторожны, не разболтайте никому в городе! Ну-с, закрывайте дом, Приис!
Мы все вышли, при этом Паркаппл прихватил с собой и ломик, аккуратно завернув его в бумагу. Уже за дверью Макферсон, долго молчавший, не выдержал и, кивнув головой в сторону дома Фьюстера, спросил:
— Вы знали этого Фьюстера, не так ли, мистер Паркаппл?
— Да, я знаю его и знал прежде, мистер Макферсон,— сухо сказал сыщик.— Но это касается только меня, и я не собираюсь ни перед кем в этом отчитываться. Ну, благодарю вас за помощь, джентльмены.
Он повернулся и пошел в сторону железнодорожной станции. Приис последовал за ним. Нам ничего не оставалось, как идти домой. Макферсон вздохами показывал нам, как его оскорбили.
— Вот человек, для которого имеет значение только его работа. Бюрократ! — ворчал он.— Гордец! Думает, ему можно делать все что угодно. Куда это он собрался, а?
— Он, конечно, поехал в местное полицейское управление показать там эту железку,— сказал Трэйс.— Это очень важная находка.
— Да, очень важная,— согласился Макферсон.— Но есть более важные. вещи, требующие немедленного рассмотрения. Когда вы имеете железный лом, орудие убийства, и владельца этого предмета, не стоит ли сначала узнать хоть что-то об этом человеке? Я говорю о Фьюстере.
— Что же? — заинтересовался Трэйс.
— Я думаю, он заставил Фюстера рассказать о том, что он делал в ту субботу, когда произошло убийство, с того самого момента, когда он поднялся с постели, до той минуты, когда лег спать. Но я хочу иметь доказательства правдивости его слов! — ответил Макферсон.— Не иначе! Хотя, мне кажется, у нашего сыщика несколько иное мнение!
— Вы, Макферсон, кажется, хотите сказать, что не отпустили бы Фьюстера до тех пор, пока не убедились бы в его алиби? — спросил Трэйс с улыбкой.— Вообще-то, достаточно познакомившись с Пар-капплом, я убедился: он знает что делает. Не сомневаюсь, что, пока они разговаривали в саду, Фьюстер рассказал о той субботе.
— Боже мой! Фьюстер мог рассказать столько же небылиц, сколько дырок в старом сыре! — воскликнул Макферсон.— Мне нужны до-ка-за-тель-ства! Вы помните, как Фьюстер посмотрел на Паркаппла, войдя в гостиную. А как посмотрел Паркаппл на Фьюстера? Я помню! Я вижу это как сейчас! Эти двое встречались! Когда? И, если вы хотите знать мое мнение, то там, где они встречались, Фьюстер был на скамье подсудимых, а Паркаппл на свидетельской трибуне! Вот!
— Что? Новое откровение? — улыбнулся Трэйс.— Продолжайте!
- Послушайте! Вы могли бы себе представить, чтобы такой большой, толстый человек, джентльмен, удалившийся от дел, разговаривал с каким-то сыщиком так почтительно, называл бы его «сэр» и «мистер»? Ясно, как Божий день, что Паркаппл знает о Фыостере все! Да! Это напомнило мне один случай. Вы тоже видели такое собственными глазами, кажется, на судебных процессах и на съездах мировых судей. Случается, что бедные парни со скамьи подсудимых приобретают потом состояние. Видно, здесь тот же случай! Но ведь оставались бумаги, еще с тех времен, записи старых происшествий. Боюсь, Паркаппл узнал во Фьюстере кого-то из таких парней!
Я так и не узнал, что ответил на это Трэйс, поскольку, когда мы вышли на главную улицу, наше внимание отвлекла небольшая группа людей, преимущественно стариков, женщин и детей, собравшихся напротив коттеджа сержанта Прииса. Толпа слушала женщину с двумя детьми на руках. Женщина была плохо одета и выглядела какой-то изможденной. Ее голос был резким и пронзительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63