Халкин — умный и хитрый человек, но даже самые умные и хитрые совершают ошибки. Он, конечно, думал — если думал вообще, что миссис Халкин не станет никому показывать эти деньги. Он думал, что его жена не обратится ни к нам, ни в полицию. Но мы-то с вами знаем, что Фьюстер снял со своего счета пятьсот фунтов стерлингов, не так ли? Я и позвонил управляющему Фьюстера и рассказал ему, что здесь случилось и что мы нашли в чековой книжке Фьюстера. И вот вам пожалуйста! Эта десятифунтовая бумажка из тех денег, что снял со своего счета покойный Фьюстер в тот день, когда обнаружили мертвого Чиссика. Фьюстер снял деньги лично, немного — золотом, а большую часть — банкнотами. Далее. Миссис Халкин рассказывала всем нам, что видела, как ее муж {в понедельник вечером, господа!) складывал деньги в пояс. Ставлю тысячу против одного, что эти деньги Халкину дал Фьюстер!
— Согласен! — сказал Макферсон.— А каковы мотивы?
— Ах! Вы спрашиваете! — воскликнул Трэйс.— Мотивы? Я могу назвать вам как минимум два! За что Фьюстер мог заплатить Халкину? Первое — за алмазы, которые Халкин мог взять, убив Чиссика. Вполне возможно! Мы знаем, что в день убийства Халкин работал в саду у Фьюстера. От сада Фьюстера до сада Чиссика (я говорю о садах, расположенных позади домов) не более сотни ярдов, а между ними — небольшая рощица. Халкин вполне мог быть тем человеком, которого Том видел накануне около нового сарая Чиссика. Он замышлял убийство и мог пройти к дому Чиссика через эту рощицу, рассчитав, что застанет его дома... .
— Вы очень связно излагаете свои мысли, капитан,— ядовито заметил Макферсон.
Трэйс смерил его презрительным взглядом и, не найдя нужным парировать этот выпад, продолжил:
—...застанет Чиссика дома и, если понадобится, убьет его. Что и произошло. Халкин забрал алмазы и продал их Фьюстеру! Ну а Фьюстер, я думаю, не задавал лишних вопросов! Вот вам лишь один мотив, сэр!
— А другой? — спросил Макферсон.
— А другой... Что же, Фьюстер мог дать Халкину взятку за молчание,— сказал Трэйс.— Это наиболее вероятно. Фьюстер, по его собственному признанию, многое знал о Чиссике и его проделках. Он мог убить Чиссика, встретив его одного, а Халкин, находившийся
где-то поблизости, видел это и стал шантажировать Фьюстера. Думаю, это тоже очень вероятно, очень! Но есть еще один вопрос. Какую роль в этом деле играет связь Траулерсона и Халкина? Ведь это факт, что они исчезли в одно и то же время! Или примерно в одно и то же! Я думаю, они оба знали о Фьюстере и оба получили от него деньги за молчание. Эти пятьсот фунтов они могли разделить между Собой.
— Сомневаюсь! — воскликнул Макферсон.— Траулерсона не удовлетворили бы жалкие пятьсот фунтов. Уж он-то хорошо осведомлен о ценности алмазов. Халкин же мог этого не знать. И еще факт... важный факт для этой вашей версии. Почему Халкин так уверенно говорил, что видел и слышал, как Траулерсон прощался с Чиссиком в тот вечер, когда было совершено убийство?
— Не думаю, что это так уж важно, Макферсон,— сказал Трэйс.— Халкин хитер и несомненно сказал это, чтобы отвлечь от себя внимание. Но если Траулерсон действительно в тот вечер был в саду Чиссика и если он действительно говорил с кем-то, как утверждает Халкин, то человек, с которым он говорил, был Фьюстер!
— Пожалуй! — согласился Макферсон.— Меня не удивит, если это подтвердится!
— Как бы то ни было,— заключил Трэйс,— это всего лишь гипотеза. Мы ничего не можем утверждать, пока не получим вестей от Паркаппла. Я думаю, Приис уже получил какое-нибудь сообщение от него.
Депеша от Паркаппла пришла около пяти часов вечера. Приис принес телеграмму нам. До четырех часов, сообщал нам Паркаппл, никто на почте не появлялся и заказной бандероли не спрашивал. Паркаппл и представители брайтонской полиции видели бандероль и продолжают следить за почтой. Если у Прииса есть новости, пусть отошлет телеграмму в Брайтон.
Новостей у Прииса не было. За это утро, слава Богу, ничего не произошло. Нам оставалось только ждать.У меня на вечер были кое-какие планы. Как я уже говорил, капитан Трэйс в своем уединении занимался разведением редких пород домашней птицы. Это увлечение, видно, доставляло ему массу удовольствия. И в этот вечер после чая он попросил меня сходить к одному фермеру, живущему на другом конце городка. Как слышал капитан, у того была пара прекрасных леггорнов на продажу. С деньгами в кармане и ценными указаниями в голове я около шести вечера отправился на прогулку.
Ферма, на которую я пришел, располагалась в низине, между холмами, как раз напротив леса, из которого я вышел в ту памятную ночь. Правда, пока я нашел эту ферму, мне пришлось поблуждать, а когда я, наконец, пришел туда, оказалось, что человек, который был мне нужен, ушел. Я подождал его, потом мы долго торговались, и когда мы закончили все дела, было уже восемь часов. Все это время мои мысли были настроены на сегодняшние события, и, конечно, мне хотелось поскорее вернуться домой, чтобы услышать вести из
Брайтона, пришедшие за время моего отсутствия. Приис наверняка должен был получить новую телеграмму от Паркаппла. Я решил сократить путь и пошел напрямик через лес. Я прикинул, в какой стороне находится наш городок, мысленно провел между ним и фермой прямую линию и двинулся в путь. Однако этот лес был мне совершенно незнаком, и через полчаса я безнадежно заблудился. Как я ни пытался найти выход, это никак не удавалось. С каждым шагом я путался все больше и больше. В том месте, куда я вновь и вновь попадал, было совершенно невозможно понять, где запад, а где восток. Деревья и подлесок так закрывали небо, что я совершенно не мог понять, откуда вечернее солнце посылает мне свои слабые лучи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63