Кандалы и ятаган. Кстати, я хочу отплыть с приливом. Через полчаса.— Придется подождать, — проворчал претор.— Надеюсь, — нервно произнес Улафи, — вы догадались послать за Вартом? Он может подтвердить мои слова.— За Вартом послали, — кивнул претор.Издалека, ярдов с восьмидесяти, раздался женский визг. Мне хорошо знаком этот звук. Заклеймили рабыню. Ту, которая совсем недавно называлась госпожа Саси, маленькую самку урта, сообщницу Тургуса из Порт-Кара.— Боюсь, что доказательств у нас недостаточно, — задумчиво произнес претор. — Девчонку придется отпустить.— Проверьте ее на возбудимость, — предложил кто-то.— Это недопустимо, — возразил претор. — Что, если она свободная?— Чего с ней церемониться, — не унимался мужчина. — Пусть покорчится от страсти, сразу все станет ясно.— Я говорю — нет! — решительно сказал претор. — Сперва надо доказать, что она рабыня.Претор пристально посмотрел на девушку, потом перевел взгляд на Улафи:— Боюсь, придется нам ее отпустить.— Нет! — воскликнул Улафи.— Подождите! — крикнул кто-то. — Варт идет. Блондинка отчаянно замотала головой. Через толпу действительно пробирался не кто иной, как Варт.— Знаешь ли ты эту девушку? — спросил его претор.— Естественно, — ответил Варт. — Это рабыня. Ее продали вчера вечером вот этому капитану. — Он показал на Уяафи. — Я получил за нее серебряный тарск.Претор кивнул стражнику, и тот коротким ударом повалил девушку на колени. Она находилась в обществе свободных мужчин. Стражник пригнул голову беглянки к ногам и крепко зафиксировал ее ремнем. Потом одним движением сорвал с нее лохмотья самки урта, которые она украла у Саси.— Рабыня передается в собственность Улафи из Шенди, — объявил свое решение претор.Раздались одобрительные крики, присутствующие захлопали. На Горе аплодируют, ударяя правой рукой по левому плечу.— Благодарю, претор, — произнес Улафи, принимая бумаги.— Рабыня! — завопила предводительница шайки самок уртов.— Рабыня! Рабыня! — подхватили ее подруги, после чего все четверо набросились на белокурую беглянку и принялись нещадно ее пинать и колотить. — Подумать только, она посмела вместе с нами вылавливать помои, а сама была рабыней!— А ну, назад! — рявкнул претор. — Назад, кому говорю! Или сейчас всех закую в ошейники!Девушки отступили, с ненавистью глядя на несчастную.Блондинка, похоже, окончательно пала духом. Теперь ей хотелось только одного: чтобы все наконец оставили ее в покое.— Капитан Улафи! — сказал претор.— Слушаю! — отозвался Улафи.— Заклеймите ее до своего ухода.— Конечно, — кивнул Улафи и, обернувшись к первому помощнику, добавил: — Готовьтесь к отплытию. Принесите кандалы! — приказал он другому офицеру.Стражники тут же притащили тяжеленные кандалы. Пойманную беглянку развязали. Улафи самолично приподнял ее стройную ножку, в то время как помощник открыл кандалы. После того как ноги девушки были продеты в полукруглые отверстия кандалов, верхнюю половину надвинули на нижнюю и накрепко затянули огромные болты.Стражник отпустил белокурую варварку, и она беспомощно замахала руками. В таких кандалах она не могла сделать и шага. Опасно было и наклоняться в стороны.— Принесите ятаган, — распорядился Улафи. Приказание было исполнено, после чего капитан поднес к лицу девушки тяжелое сверкающее лезвие.— Ты поняла, что не имеешь права убегать? — грозно спросил он. — Нельзя убегать!— Нет! Нет! — испуганно замотала она головой.Он зашел сзади и приложился ятаганом к ее ногам. — Нет! — В истерике девушка принялась кричать по-английски. — Я никуда не убегу! Клянусь!Улафи передал ятаган стражнику, вытащил кинжал, приставил его к горлу блондинки, потом показал на претора и спросил:— Каджейра?Несколько минут назад она солгала претору, отрицательно ответив на этот вопрос.— Каджейра или нет? — угрожающе повторил Улафи.— Да! Да! — отчаянно закивала девушка. — Ла каджейра. — Похоже, на этом ее познания горианского заканчивались.Улафи поднес кинжал вначале к ее уху, потом к носу, потом к другому уху.— Пожалуйста, не калечь меня! — запричитала девушка. — Я солгала! Мне очень стыдно. Я — рабыня! Рабыня! Ла каджейра!Улафи молча засунул кинжал в ножны. Девушка поняла, что за побег ей могут отрубить ноги, а за вранье отрезать уши и нос. Конечно, она по-прежнему оставалась невежественной дикаркой, но кое-что она уже узнала.— Снять кандалы! — приказал Улафи.Болты раскрутили, и рабыня едва не рухнула на землю.— Связать, хорошенько выпороть и отвести в кузню.— Если хочешь, можешь пойти со мной, — сказал он, обращаясь ко мне.Мы дошли до кузни, где извивалась на цепи от боли только что заклейменная рабыня, бывшая леди Саси. Если ее не купят в ближайшее время по цене клейма, ее отведут на городские платформы, туда, где Центральный канал впадает в Тассу. Много за нее не дадут нигде, хотя девчонка она красивая. Увидев меня, рабыня попыталась прикрыть наготу и отвернуться. Странно, неужели она не почувствовала, как ее заклеймили?— Разогрей железо! — сказал Улафи кузнецу.— Тал, — произнес кузнец, обращаясь ко мне.— Тал! — ответил я.— Железо у нас никогда не остывает, — добавил кузнец.Тем не менее он кивнул своему помощнику, парнишке лет четырнадцати, и велел ему раздуть угли. Тот схватил меха и принялся раздувать пламя. Из раскаленных углей торчали рукоятки шести клейм.Я выглянул из дверей кузни. Ярдах в восьмидесяти от нас уже начиналась экзекуция. Девушка стояла на коленях, привязанная к позорному столбу. После первого удара она дико завизжала, потом лишь извивалась и стонала. Похоже, она не поняла, что ее будут пороть. Мимо, не обращая на происходящее особого внимания, сновали горожане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129