Уже через ан голодные слины выйдут на охоту.— Что будем делать теперь, капитан? — спросил Турнок, закончивший загонять в землю недостававшие в стенке забора колья и с гордостью оглядывающий творение рук своих.— Теперь будем готовить еду, — ответил я, — ужинать и — ждать.Ближе к полуночи, в двадцатом ане по горианскому времени, с наружной стороны ограждения до нас донесся какой-то легкий шорох.— Костер не гасить, — приказал я вполголоса, — но от огня держаться подальше.Оставленный гореть костер свидетельствовал о том, что мы не имеем враждебных намерений и хотим установить контакт. И все же на свет выходить не следовало, поскольку лесные жители могли оказаться не столь миролюбивы и поприветствовать наше появление выпущенными из темноты стрелами. Однако это, видимо, не входило в планы лесных жителей, в противном случае, думаю, мы бы не услышали их приближения.Более того, чуть позже они сознательно сломали сухую ветку в руках, чтобы привлечь к себе внимание и посмотреть на ответную реакцию.Я подошел ближе к огню, чтобы они смогли убедиться в том, что я не вооружен.— Я — Боск, торговец свободного острова Таборга! — крикнул я в темноту. — Я хочу говорить с вами.В лесу царила тишина.— Мы привезли с собой товары для обмена, — продолжал я.Из темноты вынырнула девушка, одетая в шкуры лесных пантер. В руке она держала лук и выглядела весьма уверенно.— Разожгите огонь поярче, — приказала она.— Давай, — кивнул я Турноку.Он неохотно подбросил в костер охапку хвороста, и вскоре пламя осветило всю внутреннюю часть лагеря. Мы не могли видеть, что происходит за изгородью.— Пусть горит так же ярко, — распорядилась женщина.— Подбрось дров, делать нечего, — сказал я Турноку.Теперь каждый из находящихся внутри ограниченного изгородью пространства был виден как на ладони и представлял собой отличную мишень.— Снимите мечи и бросьте оружие, — продолжала командовать женщина.Я бросил на землю поясной ремень, меч, щит и нож. Матросы с явной неохотой последовали моему примеру.— Отлично! — донесся до нас с внешней стороны изгороди довольный голос женщины.Она настороженно наблюдала за нами. Теперь, в свете ярко пылающего костра, мы тоже могли рассмотреть ее как следует.На ней были коротко подрубленные шкуры, а в руке она сжимала лук. Левое запястье украшал широкий золотой браслет; на щиколотке правой ноги также сверкала изящная золотая полоска. Это была настоящая женщина-пантера.— Вы окружены, — сообщила она.— Не сомневаюсь, — ответил я.— Сейчас в сердце каждого из вас нацелена стрела.— Это тоже не вызывает сомнений.— Вы отдаете себе отчет в том, что, если только пожелаем, мы можем захватить вас в плен и обратить в рабство?— Конечно.— Хорошо. О чем же вы хотели поговорить?— Может, нам лучше беседовать не через забор?— Вытащите из заграждения несколько кольев, и мы поговорим через проем, — предложила женщина.Я обернулся к Турноку:— Вытащи из частокола четыре кола. Здоровяк крестьянин с видимой неохотой выполнил мое распоряжение. С гордо поднятой головой женщина-пантера вошла на территорию нашего лагеря. Здесь она внимательно осмотрелась. Взгляд у нее был пристальный и бесстрашный. Она подошла к лежащему на земле оружию и ногой отодвинула его подальше от стоящих мужчин.— Садитесь, — предложила она матросам, указывая на пространство возле образуемой частоколом стены. — И повернитесь лицом к огню.Я жестом подтвердил, что они должны в точности следовать ее указаниям.— Устраивайтесь ближе друг к другу, — распорядилась она.Я снова кивком головы подтвердил ее приказ. Она сознательно усадила их лицами к огню, чтобы глаза, привыкшие к свету, не смогли сразу привыкнуть к темноте. Теперь, если костер внезапно потушить, мои люди в течение целого ена будут слепыми и беспомощными, в полной зависимости от женщин-пантер. Не зря им приказали и расположиться ближе друг к другу, чтобы разбойницам, вздумай они начать стрельбу, легче было выбирать себе цель. Женщина тоже устроилась возле костра, по-мужски скрестив перед собой ноги. Из-за частокола опять донесся какой-то звук, и я увидел, как из темноты выплывает что-то белое, с обеих сторон стиснутое двумя женщинами-пантерами.Приблизившись к частоколу, разбойницы втолкнули свою жертву внутрь огороженной территории. Цепи по-прежнему оставались на руках рабыни, а запястья теперь дополнительно стягивали кожаные ремни. Туника на ней была разорвана до пояса, а шерстяная лента, перевязывавшая прежде ее волосы, исчезла совсем. Пришедшие рывком поставили Ширу на колени у самого костра. Голова ее была низко опущена, на спине виднелись рубцы от плетей.— Неподалеку отсюда мы встретили эту плутавшую по лесу рабыню, — сообщила женщина.— Это моя рабыня, — сказал я.— Ты знаешь, кто она такая?— Рабыня, — пожал я плечами.Темнота по всему периметру лагеря ответила дружным женским смехом. Шира еще ниже опустила голову.— Эту девушку зовут Шира, — сообщила моя собеседница. — Некогда она тоже была женщиной-пантерой и даже предводителем разбойниц.— Вот как? — Я сделал вид, что удивлен. Молодая женщина рассмеялась.— Когда-то она была главной соперницей Вьерны, — продолжала она. — Теперь же Вьерна с большим удовольствием возвращает ее тебе. — Она перевела взгляд на Ширу. — Ошейник тебе очень к лицу, Шира.В обращенных к ней глазах Ширы безграничная ненависть смешалась с отчаянием.— Торговец говорит, что ты принадлежишь ему. Это правда? — спросила молодая женщина.От переполнявшей ее ярости Шира не в силах была произнести ни слова.— Отвечай, рабыня! — настойчиво потребовала женщина.— Да, — процедила сквозь зубы Шира, — это мой хозяин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121