Ее право — решать, как со мной поступить. Я и мои люди находились всецело в ее власти.Подошла еще одна девушка и остановилась рядом с Вьерной. Ее я тоже узнал. Это была Мира, с которой я разговаривал в нашем лагере в лесу.Она запрокинула голову и посмотрела в небо.— Скоро взойдут луны, — сказала она и, взглянув на меня, рассмеялась.Вьерна села рядом со мной на землю, по-мужски скрестив перед собой ноги.— Давай побеседуем, — сказала она, вынимая из-за пояса охотничий нож. — Как твое имя?— Где мои люди? — спросил я.— Ты должен только отвечать на мои вопросы, — холодно заявила Вьерна.Я почувствовал у себя на горле лезвие ножа.— Я Боск, — ответил я, — торговец со свободного острова Таборг.— Тебе ведь советовали больше не входить в леса, — сказала она, поигрывая ножом у меня перед глазами.Я промолчал. Мы продолжали внимательно рассматривать друг друга.— Где мои люди? — снова спросил я.— Закованы в цепи.— Что вы собираетесь с нами сделать?— Зачем тебе эта женщина, Талена? — не ответив на мой вопрос, спросила Вьерна.— Некогда, очень давно, она была моей свободной спутницей.— И ты решил спасти ее, как герой, и возобновить ваши прежние отношения?— Да, я очень надеялся, что наши отношения будут восстановлены.— Она была бы тебе неплохой спутницей, верно?— Верно, — согласился я.— Но ведь она всего лишь рабыня! — рассмеялась моя собеседница.— Она дочь убара! — с негодованием воскликнул я.— Мы научили ее тому, что значит быть рабыней, — заверила меня разбойница. — Я лично за этим следила.Я снова заворочался в своих кожаных путах.— Думаю, она очень изменилась с тех пор, как вы виделись в последний раз, — заметила Вьерна.— Что вы с ней сделали? — закричал я.— Человеческие существа вообще изменчивы, — пожала плечами предводительница. — Мало что в них остается постоянным. Ты — глупец, потому что принимаешь образ, оставшийся в твоих воспоминаниях, за живого, реального человека. Так не бывает!— Что вы с ней сделали? — взмолился я.— Самым лучшим для тебя было бы совсем забыть о ней, — ответила Вьерна, продолжая играть с ножом: установила на пальце кончик лезвия и старалась удержать его вертикально. — Послушайся моего совета. Она уже не достойна спасения.Я забился в своих путах, как связанное животное, почувствовавшее приближение своей последней минуты.— Какой ты свирепый раб! — насмешливо заметила Вьерна.В отчаянии от собственной беспомощности я откинулся на спину.Вьерна начала играть лезвием ножа у самого моего лица. Время от времени я ощущал холод стали.— Талена собственноручно написала послание своему отцу, Марленусу, великому убару, — продолжала Вьерна.Я молчал.— Разве тебе не интересно узнать, что говорится в этом послании?Я почувствовал лезвие ножа у самого горла.— В нем она просит отца заплатить за ее освобождение, выкупить ее.Я невольно закрыл глаза.— Только рабы просят, чтобы их выкупили, — стучал в мое сознание голос Вьерны.То, что она говорила, было правдой. Мне вспомнилось, как в пага-таверне девушка Тана просила, чтобы я выкупил ее. Поступая так, она как бы признавала себя рабыней.— Марленус разорвал это послание в клочья и швырнул в огонь, — продолжала Вьерна.Я внимательно посмотрел на нее.— После этого он и его люди ушли из леса.— Марленус ушел? — удивленно спросил я.— Он вернулся в Ар, — кивнула Вьерна.— Это правда, — обернувшись ко мне, подтвердила Мира, занимавшаяся какими-то своими делами в двух агах от нас. — Я лично передала Марленусу послание и своими глазами видела, как они свернули лагерь и, подняв тарное в воздух, улетели по направлению к Ару.Мира, как и многие из женщин-пантер, была довольно красива, но ее красота была не по-женски грубой, в ней чувствовалась какая-то жестокость.— Не могу поверить, что Марленус ушел, — пробормотал я.— Своими собственными глазами видела, как они покинули эти леса, — заверила Мира.— Расскажи, что ты еще видела, — предложила ей Вьерна, — до того, как они оставили лагерь и поднялись в воздух.— Я видела, как Марленус взял в одну руку меч, а в другую — свой медальон убара и во всеуслышание объявил, что он отказывается от своей дочери.Я раскрыл рот от удивления.— Так что, — рассмеялась Вьерна, — согласно воинским традициям и законам города Ара, Талена больше не является дочерью и даже родственницей Марленуса.Я был поражен до глубины души.Действительно, в соответствии с незыблемыми традициями, распространенными как в касте воинов, так и в жизни города в целом, Талена больше не являлась дочерью Марленуса. Ей было отказано в доме, и с этого момента по закону и в глазах всех гориан она не состояла в родственных отношениях со своим прежним семейством, с родом Марленуса. Теперь у нее вообще не оставалось родства; она стала безродной, совершенно одинокой, настоящей рабыней.Из самой желанной женщины Гора она в одно мгновение превратилась в ничто, в пустое место.— Талена знает об этом? — спросил я.— Конечно, — ответила Вьерна. — Мы немедленно поставили ее в известность.— Какая трогательная забота, — язвительно заметил я.— Но перед этим как следует заткнули ей рот, — добавила Вьерна, — чтобы она не переполошила весь лес своими истошными воплями.— И она не захотела получить какие-нибудь доказательства? — поинтересовался я.— Ну почему же? Захотела и даже получила. — Вьерна рассмеялась. — Мы заранее составили соответствующий указ, который теперь скреплен личной печатью Марленуса. Документы, официально удостоверяющие отречение Марленуса, заверенные им самим и председателем Городского Совета Ара, скоро разошлют во все горианские города.— Один экземпляр указа уже вывешен на доске объявлений в Лаурисе, — добавила Мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121