Сейчас она была особенно красива. — Я ваша рабыня, хозяин, — пробормотала она.— А теперь — бегом в торианскую комнату, — распорядился Римм. — Там мы посмотрим, что ты за рабыня.— Позволено ли мне будет узнать свое новое имя? — спросила девушка.Римм окинул ее изучающим взглядом.— Я буду звать тебя Карой. Девушка покорно опустила голову.— Иди, Кара, — приказал Римм.— Да, хозяин, — послушно прошептала она и, легко поднявшись на ноги, быстро выскочила из комнаты.— Благодарю вас за девчонку, капитан, — сказал Римм.Я кивком головы принял его благодарность.— А теперь, благородный Самос, — довольно дерзко заявил Римм, — я был бы вам очень признателен, если бы вы отправили кого-нибудь поднять с постели кузнеца, чтобы он снял с меня этот ошейник.Самос кивнул.— Я был бы также очень вам благодарен за ключ от ошейника Кары. Хочу надеть на нее другой, свой.— Хорошо, — ответил Самос. — И что на нем будет написано?— Ну, например: «Я — рабыня Кара. Я принадлежу Римму, разбойнику», — заявил Римм.— Хорошо, — снова согласился Самос.— А кроме того, — продолжал Римм, — прежде чем я отправлюсь в торианскую комнату, я бы очень хотел получить меч, щит, нож и лук — длинный крестьянский лук со стрелами.Чувствовалось, что он понимает толк в оружии.— Ты случайно не из воинов? — поинтересовался я.— Возможно, — уклончиво усмехнулся он.Я протянул ему кошель с золотом, откуда недавно доставал монеты, чтобы расплатиться за его освобождение и покупку этой заносчивой длинноногой рабыни. Он взял кошелек, подкинул его на ладони и бросил Самосу. Тот поймал его с завидной ловкостью.Римм собрался уходить.— Проводи меня в оружейный зал, — обратился он к одному из стражников. — Я выберу себе оружие.И в сопровождении стражников, не оглядываясь, вышел из зала.Самос взвесил на ладони кошель с золотом и сказал:— Он не скупясь платит за свой ночлег.— Щедрость доступна лишь свободному человеку, — отозвался я.Очевидно, золото мало что значило для Римма. Во мне крепло подозрение, что некогда он был одним из воинов.— Думаешь, ты его когда-нибудь еще увидишь? — поинтересовался Самос.— Надеюсь, — ответил я.Мы стояли посреди этого громадного, опоясанного галереями зала с высокими узкими окнами, напоминающими бойницы, — Самос, в желто-синем одеянии рабовладельца, и я, в богато расшитых золотой нитью одеждах торговца, под которыми неизменно носил алую тунику воина. Факелы, потрескивая, пылали на стенах, и отбрасываемые предметами колеблющиеся тени привносили в комнату ощущение чего-то таинственного, замершего в настороженном ожидании.Мы склонились над игровой доской с расставленными на ней красными и желтыми деревянными фигурами.— Копьеносец — к тарнсмену у бара, на девятую клетку, — сказал Самос.Я все рассчитал правильно. Этот ход я предвидел.— Лучник — к тарнсмену убара, шестая клетка, — сказал я и, развернувшись, зашагал к выходу из зала. У широких двустворчатых дверей я остановился и оглянулся.Самос оторвал взгляд от доски. Он поднял на меня глаза и развел руками.— Ты победил, — огорченно признал он. Прощаясь, я продолжал смотреть на него.— Ты не передумаешь? — спросил Самос.— Нет, — ответил я. 2Я СОБИРАЮ ИНФОРМАЦИЮ
— Здесь, — сказал наконец Римм. — Вон там, на берегу, справа по борту.Рабыня Кара в короткой тунике грубой вязки без рукавов, в ошейнике, босая стояла у него за спиной. Я прищурил глаза, но ничего разглядеть не смог.— Подзорное стекло, — протянул я руку. Стоявший рядом Турнок, бывший крестьянин, отдал мне стекло. Я раскрыл его и внимательно осмотрел берег. Высоко на склоне я различил две пары длинных брусьев. Нижняя часть их уходила в землю, судя по всему, довольно глубоко, а верхние концы попарно сходились и были скреплены между собой, напоминая таким образом две громадные буквы «А», у которых отсутствовали горизонтальные перемычки. С верхних, сходящихся, концов каждой такой «буквы» свисал кожаный ремень, к которому за запястья была привязана девушка в короткой тунике из шкуры лесных пантер.Ноги обеих девушек не доставали до земли, и весь вес их тела приходился на связанные руки. Это были захваченные в плен женщины-пантеры. Головы их безвольно свисали вниз, а ноги широко раздвинуты и привязаны к противоположным нижним концам брусьев.Здесь находился обменный пункт, и таким образом разбойники демонстрировали проходящим мимо кораблям пойманную ими и выставленную на продажу добычу.Мы находились в пятидесяти пасангах от крупного портового города Лидиуса, расположенного в устье реки Лаурии. Вдаль от побережья уходили бескрайние северные леса. Зрелище было великолепное.— Спустить паруса, — распорядился я.— Спустить паруса! — громовым голосом повторил Турнок мой приказ.Немедленно часть матросов взобралась по веревочной лестнице на мачту и рассыпалась по всей длине реи. Остальные принялись натягивать канаты, идущие к нижнему концу треугольного паруса, поднимая его таким образом к рее. Находившиеся на поперечной перекладине начали осторожно скатывать парус и привязали его затем к рее, после чего спустили ее и уложили вдоль палубы. Мачту я решил не спускать, поскольку мы вовсе не готовились к сражению, и она осталась закрепленной в мачтовой шахте. Весла также были втянуты внутрь гребного трюма, и галера, влекомая ветром и волнами, управляемая лишь стоящими на рулях матросами, медленно пошла к берегу.— Там на берегу человек, — заметил я. Человек поднял руку. На нем тоже были кожаные одеяния, а на боку висел меч. Волосы его были длинные и густые.Я протянул подзорное стекло стоящему рядом Римму. Тот взглянул на берег и усмехнулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121