– Черт возьми! Здесь опять замешана герцогиня?!
– Именно так, сударь. Я ищу одно восточное средство от морщин, без которого господин Портос приказал мне не возвращаться домой.
– Как?! У Портоса никогда не было морщин! Неужели его довела до них «философия»?! Я-то думал, что Портосу, во всяком случае, морщины не грозят никогда.
– Что вы, сударь! Дело еще не так плохо. Я должен открыть вам один секрет.
С этими словами Мушкетон подошел к д’Артаньяну, огляделся по сторонам и, приняв все эти меры предосторожности, прошептал ему на ухо:
– У господина Портоса, слава Богу, нет морщин. Но они есть у невесты.
– Черт возьми!
– Увы, это так, сударь.
– Значит, новобрачная уже перешагнула возраст цветущей юности?
– Примерно так, сударь.
«Вот оно что, – сказал себе д’Артаньян. – Значит, Портос женится на деньгах». Вслух же он произнес:
– Послушай-ка, Мушкетон, мы болтаем с тобой уже добрых полчаса, а ты все еще не представил мне своего товарища.
– Извините меня, господин д’Артаньян. Если вы хотите, то сейчас я исправлю свою ошибку.
– Похоже, твой товарищ родом из Нормандии, как и ты?
– Вы совершенно правы, сударь. Помните ли вы тот злополучный вывих, что уложил господина Портоса в постель на добрых три недели?
– А-а, припоминаю. Это случилось во время нашей поездки в Лондон.
– Совершенно верно, сударь. Но нам с господином Портосом не пришлось побывать в Лондоне, и мы остались…
– Кажется – в Шантильи?
– И снова память не изменяет вам. Именно таково было название этой дыры, где мы проторчали столько времени. Вы все помните, сударь, – просто удивительно!
– Ты только и делаешь что говоришь мне комплименты, Мушкетон.
– Ах, сударь! Это вы делаете мне честь, тратя на меня свое драгоценное время.
– Уверяю тебя, Мушкетон, что я ничуть не тороплюсь, – сказал д’Артаньян, и он не покривил душой. – Однако какая же связь между этим неприятным вывихом, полученным Портосом, и твоим спутником, который до сих пор мнет в руках свою шляпу и не решается приблизиться к нам? А по виду не скажешь, что он робкого десятка, и, наверное, такой же плут, каким был бедняга Планше.
Тут д’Артаньян вздохнул.
– И тем не менее связь существует, – сказал неторопливый Мушкетон.
– Продолжай, Мушкетон. Беседы с тобой всегда поучительны.
– Ах! – вскричал обрадованный парень. – Именно это самое, слово в слово, вы изволили сказать мне в тот памятный день, когда, возвращаясь из Лондона, к нашему счастью, целым и невредимым, навестили нас с господином Портосом в этой дрянной гостинице, хозяин которой не верил нам в долг.
– Да, да, я припоминаю, – со смехом воскликнул д’Артаньян, вспоминая подробности этой истории.
«Именно к этой „герцогине“ с Медвежьей улицы Портос посылал за деньгами, а она отказала ему. Об этом я узнал от трактирщика», – подумал он.
– Если вы вспомнили это дело, – продолжал славный Мушкетон, сам обрадованный хорошим расположением духа д’Артаньяна, – то, возможно, сударь, вы помните также, что изволили похвалить меня за некоторую сноровку, которую я проявил, снабжая господина Портоса вином из погребов хозяина.
– Который и не подозревал об этом, – смеясь, подхватил мушкетер. – Конечно, помню. Ты бросал лассо и через отдушину в подвале вытаскивал бутылки одну за другой.
– Вы также спросили меня тогда, где я научился обращаться с веревочной петлей, сударь, и я ответил, что меня научил один хороший приятель, мой земляк, состоявший в свое время в услужении у одного испанца и совершивший вместе с ним поездку в Новый Свет.
– Кажется, так оно и было, Мушкетон. И этот твой приятель…
– Перед вами, сударь, – улыбаясь, закончил Мушкетон, делая знак своему товарищу, чтобы он подошел поближе. – Я встретился с ним только вчера. Мы не виделись несколько лет, сударь.
– И его зовут?..
– Жемблу, сударь, – отвечал спутник Мушкетона, подходя к д’Артаньяну и кланяясь ему.
– А мое имя – д’Артаньян.
Жемблу поклонился снова.
– Господин д’Артаньян – герой ларошельской кампании и лейтенант королевских мушкетеров, – важно добавил Мушкетон, не желавший упускать случай произвести впечатление на своего приятеля тем, что запросто беседовал с таким человеком.
– Мушкетон как-то рассказывал мне, что ты запросто с тридцати шагов захватываешь горлышко бутылки затяжной петлей, Жемблу.
– Мушкетон сказал правду, господин д’Артаньян, – отвечал парень с хитроватой улыбкой.
– И тебе приходилось охотиться на диких животных с помощью лассо?
– И на диких животных, и на людей, сударь.
– Что ты имеешь в виду, Жемблу?
– Что Новый Свет такое место, где надо быть ко всему готовым.
– Ну, Старый Свет – тоже. Вот Мушкетон не даст мне соврать.
– Уж это правда, господин д’Артаньян. Уж мы-то с вами и господином Портосом знаем это! – надуваясь от гордости, откликнулся Мушкетон.
– А где сейчас твой хозяин, Жемблу? – спросил д’Артаньян, в раздумье глядя на парня.
– Мой хозяин, сударь, а полное имя его дон Алоксо дель Кампо-и-Эспиноса, получив ранение на службе королю Испанки в Новом Свете, вернулся на родину, а меня отпустил, щедро вознаградив за службу, – ведь я француз.
– Однако по твоему виду не скажешь, что ты при деньгах.
– Увы, это так, сударь. Вернувшись в Нормандию через Антверпен, я обнаружил, что в деревне совершенно изнемогают от налогов. Все ругают кардинала, но никто ничего не может поделать. Прожив все, что у меня было, я решил податься в Париж в надежде найти какое-нибудь достойное дело, так как труд землепашца – не по мне.
– Что ты называешь достойным делом?
– Например, поступить в услужение к дворянину, сударь.
– А что бы ты сказал, если бы я составил тебе протекцию?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145