Я сказал:
- Нет. Пока не...
Порыв ветра заставил меня закрыть рот, как будто его ударили рукой.
Волна ударила в скалу, заставив ее вздрогнуть. Я почувствовал на лице
пену, и это было как хлыст Дахут, как ее холодные пальцы у меня на
глазах...
Неожиданно Мак Канн и Рикори показались мне нереальными и теневыми.
Сияющее тело Дахут виднелось на тропе между морем и хребтом, и в сердце
своем я услышал голос - голос владыки Карнака и мой собственный:
- Как я могу убить ее, хоть она и зло?

Голос Рикори... давно ли он говорит?
- ...и вот, когда прошлой ночью вы не пришли, я решил, как вы и
предлагали, действовать по своему усмотрению. Убедившись в том, что она в
безопасности, мы пошли сюда. Убедили... охранников у ворот пропустить нас.
Они больше ничего не будут охранять. Увидели огни и решили, что вы
где-нибудь поблизости. Распределили наших людей, а мы с Мак Канном
случайно оказались на этом превосходном наблюдательном пункте. Ни вас, ни
Дахут мы не видели...
Дахут!.. Еще одна волна ударила о скалу и заставила ее задрожать,
потом откатилась с криком... с криком - Дахут! Еще одна заревела у
скалы... заревела - Дахут!
Рикори говорил:
- Они там внизу ждут нашего сигнала...
Я прервал его, внезапно уловив смысл сказанного:
- Сигнала к чему?
Он указал на внутренний край скалы, и я увидел, что из-за нее
виднеется ржавое зарево. Я подошел к краю и посмотрел вниз...
И ясно увидел Пирамиду. Я подумал:
- Какой странно близкой она кажется. И как четко видны монолиты.
Как будто Пирамида находилась всего в нескольких ярдах от меня... и
де Керадель стоит так близко, что я могу протянуть руку и коснуться его. Я
знал, что между мною и пирамидой много стоячих камней и что туда не менее
тысячи футов. Но я не только видел Пирамиду так, будто стою в нескольких
футах от нее. Я видел и внутри нее.
Странно также, что хотя на скале ветер ревел и сбивал нас с ног, у
пирамиды огни горели ровно; они начинали колебаться, только когда их
подкармливали, сбрызгивали из черных кувшинов.. и хоть ветер, казалось,
дул со стороны моря, дым от костров уходил навстречу ему.
И странно, как тихо среди монолитов, а рев ветра и гром волн
становятся все громче... молнии вспыхивают все ярче, но пламя костров от
этого не меркнет, и рев волн не вторгается в тишину равнины...
Те, кто подкармливал огни, были не в белом, а в красном. И де
Керадель тоже в красной одежде, а не в белой, как во время прошлого
жертвоприношения.
На нем черный пояс, но движущиеся символы на нем блестят не серебром,
но красным...
Всего десять костров окружают три алтаря перед входом в Пирамиду.
Каждый чуть выше человеческого роста, и все горят коническим, неподвижным
пламенем. Из вершины каждого костра поднимается столб дыма. Толщиной в
руку человека, эти столбы поднимаются прямо на двойную высоту костра и
затем изгибаются, устремляясь к порогу Пирамиды. Как десять черных
артерий, отходящих от десяти сердец, и они перевиты алыми нитями, словно
кровавыми сосудами.
Почерневший камень с углублением закрыт большим костром, горящим не
только красным, но и черным. И пламя это, в отличие от остальных, не
неподвижно. Оно медленно и ритмично пульсирует, как будто и на самом деле
это сердцем. Между ним и большой гранитной плитой, на которую укладывали
жертвы, стоит де Керадель.
Что-то лежало на поверхности камня жертвоприношений, накрывая его.
Вначале мне показалось, что там лежит человек, гигант. Потом я увидел, что
это огромный сосуд, странной формы. Чан.
Я не видел, что в нем. Он был наполовину заполнен свернувшейся
красновато-черной жидкостью, на поверхности которой плясали крошечные
огоньки. Не бледные и мертвенные, как огни святого Эльма, а алые и полные
злой жизнью. Именно из этого чана наполняли свои кувшины люди,
подкармливавшие огни. И отсюда брал де Керадель то, чем обрызгивал
пульсирующее пламя... и его руки были красны от этого.
На пороге Пирамиды стоял другой сосуд, большая чаша, похожая на
крещенскую купель. Она была полна, и по ее поверхности пробегали алые
огоньки. Дым от меньших огней, десять алых артерий, сливался с более
толстым столбом, поднимавшимся от пульсирующего огня, и все они,
смешавшись, устремлялись в Пирамиду...
Тишину на равнине нарушил шепот, слабый вопль, и от основания
монолитов начали подниматься тени. Они вставали на колени... их вырывало
из земли, со стонами, с воплями втягивало в пирамиду... они пытались
сбежать, но их несло к Пирамиде, било о нее.
А в Пирамиде был Собиратель... Чернота.
Я с самого начала знал, что Он здесь. Он больше не был бесформенным,
туманным - часть чего-то неизмеримо большего, живущего в космосе и вне
космоса. Собиратель высвобождался... принимал форму. Маленькие алые
огоньки пробегали в нем, как частицы злой крови. Он конденсировался,
становился материальным.
Купель перед Пирамидой опустела. Де Керадель вновь наполнил ее из
чана... и снова... и снова. Собиратель пил из купели и питался тенями и
дымом костров, которых подкармливали кровью. И становился все более
четким.
Я отступил, закрывая глаза.
Рикори спросил:
- Что вы увидели? Я вижу там, далеко, только людей в красном, они
поддерживают костры... и еще один стоит перед каменным сооружением... а вы
что видите, Карнак?
Я прошептал:
- Я вижу вход в ад.
Я заставил себя еще раз взглянуть на то, что рождалось в каменном
чреве Пирамиды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71