— Ситуация изменилась. Интересно посмотреть, как ты теперь запоешь?Посмотреть ему, однако, не пришлось: помешало пущенное чьей-то умелой рукой тяжелое горианское копье, вонзившееся любознательному воину прямо в грудь. Я отшатнулся в сторону и тут заметил стоящего справа от меня с обнаженным мечом, небольшим круглым щитом и, как всегда, в закрывающем лицо шлеме Мурмилиуса.Сердце мое забилось от радости.— В атаку! — поступила команда предводителя спустившихся на арену таурентинов. Толпа разгневанных зрителей сильнее навалилась на цепь таурентинов, окружавшую арену стадиона и копьями удерживающую на месте наседавших на неё болельщиков.Находившиеся на арене таурентины бросились к нам, и мы с Мурмилиусом, спина к спине, встретили их атаку.Замелькали клинки, зазвенела сталь — и враги один за другим стали оседать на землю под яростными ударами разящих их отчаянных мечей.Вскоре к нам присоединился третий в одеянии готовившегося выйти на поле гладиатора.— Хо-Сорл! — с радостью узнал его я.— Что-то долго ты сюда добирался, — расправляясь с очередным противником, заметил Мурмилиус.Хо-Сорл, мгновенно включаясь в сражение, рассмеялся.— Кернус рассчитывал, что я тоже выйду на арену в слепом шлеме, — сказал он. — Но Хо-Ту нарушил его планы.Рядом с нами появился четвертый товарищ, также в шлеме, закрывающем лицо.— Ремиус! — воскликнул я.— Мне тоже уготован был поединок в слепом шлеме, — ответил тот. — К счастью, я наткнулся на Хо-Ту.— И, как я полагаю, — с усмешкой добавил Мурмилиус, не забывая при этом о наседающем неприятеле, на девушек с Горшечной улицы.— Ну, если быть совсем точным, — ответил Ремиус, выдергивая свой меч из-под ребер падающего к его ногам противника, — на них тоже.Мурмилиус в великолепном выпаде, словно ему надоело драться с одним и тем же противником, уложил сражавшегося с ним таурентина и перешел к следующему.— Да, на аукционе за этих девиц покупатель выложил бы кругленькую сумму, — сказал он.— Может, стоит отдать этим девчонкам с Горшечной улицы тех таурентинов, что останутся в живых после этой схватки, — высказал предположение Хо-Сорл.Я едва успевал отбивать мелькавшие у самой моей груди клинки таурентинов.— Отличная идея, — согласился Мурмилиус.Еще дюжина таурентинов бросилась на подмогу своим товарищам, ряды которых быстро таяли.— Если после этой рубки из них вообще кто-нибудь останется в живых, — закончил тему Ремиус, расправляясь с очередным противником.Таурентины, один за другим спускавшиеся с верхних рядов трибуны, все продолжали выбегать на арену.Хо-Ту с кривым ножом в руке, с которого текла кровь, тоже словно вырос откуда-то из-под земли и стал рядом с нами.В ту же секунду я едва успел отбить направленный ему в грудь вражеский клинок.— Думаю, здесь более уместен меч, нежели твой крохотный ножик, — заметил ему Мурмилиус.Хо-Ту выхватил меч и словно в оправдание заработал им изо всех сил.— Убейте их! — донесся до меня крик Филемона.Еще не меньше сотни таурентинов перемахнули через барьер, отгораживающий зрительные трибуны от арены стадиона, и бросились к нам.Мы начали пробивать себе дорогу среди уставших, изнуренных схваткой, окровавленных таурентинов к этому новому, полному сил вражескому подкреплению.— Я уложил семнадцатого! — крикнул Ремиус Хо-Сорлу.— А я уже давно сбился со счета, — ответил ему Хо-Сорл.Ремиус сердито рассмеялся и добавил ещё одного к списку своих жертв.— Наверное, у меня на счету уже сотни две, не меньше, — тяжело дыша, продолжал подсчет Хо-Сорл.По счастью, нападавшие таурентины не могли наброситься на нас все сразу и вынуждены были атаковать небольшими группами, справиться с которыми нам было легче.— Слин хвастливый! — крикнул товарищу Ремиус и тут же добавил: — Девятнадцатый!Хо-Сорл завалил на землю очередного противника.— Двести шестой, — с легкой небрежностью довел он до сведения товарища, тут же переключаясь на очередного противника.— Тише! — заорал Мурмилиус, и те послушно замолчали.Теперь они дрались молча, и среди яростного звона мечей раздавались только ожесточенные вопли атакующих да стоны смертельно раненных.— Их слишком много! — не удержался я.Мурмилиус не ответил; он продолжал биться.В секундное затишье я повернулся к нему, но, как и прежде, не смог различить хоть каких-нибудь черт лица этого легендарного человека.— Кто вы? — спросил я.— Я — Мурмилиус, — рассмеялся он.— А почему Мурмилиус дерется бок о бок с Тэрлом Кэботом? — поинтересовался я.— Точнее говоря, — ответил он, — это Тэрл Кэбот дерется бок о бок с Мурмилиусом.— Что-то я не понимаю, — признался я.— Мурмилиус, — гордо ответил он, — ведет борьбу. Он сражается.— Я тоже сражаюсь, но мое сражение несколько отличается от того, что ведет Мурмилиус.— Верно, — ответил он, — и прежде всего тем, что ты ведешь войну, не совсем понимая, за что именно.— А какую же войну ведете вы? — допытывался я.— Свою собственную, — сказал он, расправляясь с очередным нападающим.Тут, к своему изумлению, я заметил сражающегося в наших рядах простого воина, не таурентина, шлем и щит которого не были украшены золотом, а плечи не покрывала алая накидка, свидетельствующая о принадлежности к личной охране убара.Я не стал расспрашивать его, только с благодарностью принял его помощь.Новый отряд таурентинов численностью человек в двести перебрался за разделительный барьер стадиона и побежал по направлению к нам.На трибунах между тем также разгорелась потасовка не только между зрителями и таурентинами, но и между самими болельщиками, превратившимися из сторонних наблюдателей в непосредственных участников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144