На столе возникли бутылки с темно-красным вином, и гостей пригласили не стесняться, наливать себе самим, против чего они нисколько не возражали. Стоило бутылке опустеть, ее тут же заменяли другой, и очень скоро все оживились даже больше, чем прежде.
– Прекрасное празднество, правда? – спросил Чосер у Алехандро. – Милорд Лайонел огорчится, что ему пришлось пропустить его.
– Предполагается, что ваш лорд злоупотребляет празднествами, отчего и болен.
Чосер бросил быстрый взгляд на де Шальяка, убедился, что тот увлечен разговором, и сказал:
– Ну да. И де Шальяк говорит, что в его возрасте такими болезнями не страдают. Милорд жалуется, что мсье доктор ему не сочувствует. Он умолял его дать немного опия, чтобы облегчить боль, но тот наотрез отказался.
«И правильно сделал, – чуть не вырвалось у Алехандро, – поскольку от этого внутренности у принца Лайонела слипнутся, а подагра лишь усугубится».
Однако он не стал высказываться по этому поводу, поскольку внезапно у него возникла идея.
– Может, милорду стоит показаться другому врачу, – сказал он. – Я с удовольствием осмотрю его, с согласия мсье де Шальяка, конечно.
Чосер бросил взгляд на высокомерного хозяина; даже он, простой паж, понимал, что де Шальяк слишком много о себе мнит. Наклонившись поближе к Алехандро, молодой человек прошептал:
– Эту просьбу нужно высказать очень деликатно, в самых вежливых выражениях.
Парень явно заглотнул наживку; авантюрная натура и любопытство юноши восхитили Алехандро. Он уговаривал себя не упустить открывавшуюся перед ним возможность воспользоваться ею с умом и к собственной выгоде.
– Вы производите впечатление человека, который за словом в карман не лезет, друг мой. Потрудитесь ради своего лорда.
Чосер принял вызов.
– Легче сказать, чем сделать. – Он улыбнулся. – Однако я все устрою.
Алехандро подумал, что получится совсем неплохо, если он исцелит младшего брата Изабеллы. В свое время его усилия по охране здоровья Плантагенетов в Англии не были оценены должным образом. На этот раз уж он постарается, чтобы его деяния не остались незамеченными.
Возможность переговорить с Калем представилась Алехандро лишь тогда, когда обед подошел к концу и объевшиеся, упившиеся, довольные гости оторвались от стола. Упорно дожидаясь этого момента, он едва прикоснулся к своему бокалу; де Шальяку, по счастью, было не до него. Алехандро знал – хотя охранники не спускают с него глаз, они не забеспокоятся, если он один на один поговорит с другим гостем.
В конце концов де Шальяк подхватил алхимика Фламеля под руку и повел его вверх по лестнице, туда, где находилась комната, в которой держали Алехандро. Это отчасти встревожило его – ясное дело, де Шальяк собирается показать Фламелю рукопись. На один краткий миг возникло ужасное искушение последовать за ними, послушать, что алхимик скажет о записках Авраама. Однако он не мог упустить случая поговорить с Калем без пристального наблюдения своего тюремщика.
Марсель углубился в пьяноватый, очень страстный спор с одним из гостей, оставив своего «племянника» без надзора. Алехандро взял Каля за руку, не слишком деликатно, и оттащил его в вестибюль. Охранники не спускали с него глаз, но не вмешивались.
Когда, по его мнению, их никто не мог подслушать, он прошипел:
– Что с ней? Говорите!
– Успокойтесь, лекарь, – ответил Каль, – и отпустите мою руку! Еще чуть-чуть, и вы ее сломаете.
Алехандро разжал пальцы.
– Ваша рука свободна, говорите. И говорите откровенно, поскольку у нас, скорее всего, мало времени.
Отвечая, Каль то и дело оглядывался через плечо.
– С ней все в полном порядке, поверьте. Мы несколько раз ходили искать вас.
– На улицу Роз? Там, где сырная лавка?
– Точно.
– Значит, она не забыла, даже спустя столько лет.
– Да, она помнит – лучше вас, похоже. А вы, оказывается, вот где, совсем рядом! – воскликнул Каль. – Почему вы не приходили туда?
Алехандро недоверчиво смотрел на него.
– Разве вы не понимаете, что я пленник?
– Что-то я не вижу на вас оков.
Алехандро кивнул в сторону охранников у двери.
– Он сковал меня с помощью вон тех людей. Неужели, по-вашему, я не пришел бы, если бы смог?
Каль вперил в него сердитый взгляд.
– Откуда мне знать, что вы сделаете или не сделаете?
– Моя дочь знает! Не может быть, чтобы она не говорила вам, как всецело я ей предан.
– Говорила, и не раз. На этот счет можете не беспокоиться.
Алехандро с еще более угрожающим видом наклонился к Калю.
– А на какой счет мне следует беспокоиться?
Молодой человек заколебался, и Алехандро, конечно, не упустил этого из виду.
– Ну?
– Да нет же, она довольна и счастлива.
– Счастлива? Как девушка в разлуке с отцом может быть счастлива?
– Ну, может, и не совсем счастлива, – забормотал Каль, – но вполне довольна. У нее есть приятельница, служанка в доме Марселя, где…
– Вы привели ее в дом к Марселю?
– Да. И он очень хорошо отнесся к нам – не любопытствуя, кто она такая и почему со мной. Я пошел туда, потому что не знаю другого места в Париже, где у нее была бы крыша над головой. И у меня тоже.
– Любая конюшня была бы для нее безопаснее. Туда же без конца приходят всякие дворяне!
Каль прищурился, решив, что пора положить конец таинственности.
– Думаю, самое время рассказать, почему вы стараетесь никому ее не показывать.
– Значит, она сама ничего вам не говорила.
– О чем не говорила? – раздраженно прошипел Каль.
Алехандро не отвечал, застыв с каменным лицом, на котором ничего нельзя было прочесть.
– Вот вернусь к Марселю и попрошу ее открыть мне свой секрет, – с угрозой произнес Каль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175