— С чего вы взяли, граф?— Нет, я не имею в виду себя, хотя и такое может случиться, я вижу по вашим глазам — вы совершили что-то, к чему долго стремились.— И это вновь ваши фантазии.— Нет-нет, мадемуазель, это было, наверное, очень благим делом?— Если бы вы только знали, — рассмеялась Констанция, — возможно, тогда вы назвали бы меня чудовищем.— Я догадываюсь, мадемуазель, о чем может идти речь. Женщина счастлива, только отомстив своему врагу, при этом оставаясь в тени.— Вы почти угадали.— Я не собираюсь больше надоедать вам и хочу напомнить, мое предложение остается в силе, что бы ни случилось.— Даже если вы женитесь? — рассмеялась Констанция.— Такое невозможно, только на вас.— А если вам придется ждать всю жизнь?— Это будет приятным ожиданием, мадемуазель.— И вы не раскаетесь даже на смертном одре?— Я не раскаюсь, если в этот момент вы будете рядом со мной.— Но вы же совсем меня не знаете, я несносная интриганка и взбалмошная женщина. Вы со мной не будете счастливы и дня.— Вот видите, мадемуазель, вы уже рассуждали словно стали моей женой. Еще немного — и я уверен, мы будем вместе.— Вы так хотите, граф, чтобы я вам отказала?— Простите, мадемуазель, я должен вас покинуть, — и граф, ничего более не объясняя, заспешил по аллее к дому.А Констанция осталась одна стоять на перекрестье двух аллей. Здесь пронзительно дул ветер, подол ее платья прилип к ногам, с головы срывало шляпку. И если бы не тонкая шелковая лента, завязанная бантом на подбородке, то бежать бы Констанции за своей шляпкой, безуспешно пытаясь ее поймать.«Я, наверное, поступаю не правильно, — думала Констанция Аламбер, — пытаяь решить за других людей, что им нужно и чего не стоит делать. Но если я вижу, что происходит несправедливость и невинная Колетта досталась бы в руки развратного Эмиля, разве не справедливо будет, если бедная девочка поймет, что такое любовь,Раньше, чем выйдет замуж. Ведь я уверена, Мадлен Ламартин не страдала бы так от любви к виконту, если бы ей довелось раньше изменять своему мужу. Наверное, ее муж-прокурор — зануда и книжний червь, ничего не смыслящий в жизни. Он занят только своей службой, бумагами, судами, а его жена изо дня в день повторяет одно и то же:» я люблю его, люблю»и боится даже взглянуть на чужих мужчин. А разве заслуживает он такого к себе отношения?Мадлен красива и умна, так не правильнее ли будет, если она найдет хотя бы мимолетное счастье в любви к Анри? Правда, потом будут страдания и разочарования, но останутся и воспоминания, светлые и прекрасные. Она будет сидеть рядом со своим мужем и думать об Анри. Боже, какое это счастье любить кого-то, пусть безнадежно, пусть отчаянно! Как жаль, что я не смогу вновь испытать подобное чувство!«Констанция добрела до пруда и уселась на ярко-белую скамейку. Ветер морщил поверхность воды, гнал ее небольшими волнами, и мадемуазель Аламбер, прикрыв глаза, представила себя сидящей на гладком камне посреди ручья.— Моя любовь мертва, — прошептала Констанция. ГЛАВА 5 Жак и его хозяин виконт Лабрюйер скакали во весь опор. Тяжелые низкие тучи медленно догоняли их, и вот ухе по листве забарабанили первые капли.Но Анри даже и не подумал останавливаться. Жак с опаской поглядывал назад, туда, где сверкали, прочеркивая небо огненными зигзагами, молнии.» И нужно же было поехать в такую погоду?«— жаловался сам себе Жак, понимая, что жаловаться хозяину бесполезно. Если тот погнался за женщиной, то его ничем не остановишь.— Скорее! Скорее! — подгонял себя Анри. — Я должен успеть в Париж раньше, чем там будет Мадлен.— Хозяин, — жалобно позвал Жак.— Чего тебе? — не оборачиваясь, бросил Анри.— Может, стоит переждать дождь?— Лентяй.— Я всегда служу вам преданно, хозяин.— Вперед, в Париж, мы должны успеть раньше ее!Жак, как ни нахлестывал свою кобылу, все равно отставал от виконта, ведь конь у того был великолепный.» Мы оставили все свои вещи, — жаловался себе Жак, — сорвались так, словно за нами гонится целая банда. И почему двое добропорядочных людей должны сломя голову нестись по лесной дороге лишь потому, что какой-то женщине взбрелоВ голову уехать, не попрощавшись «.Дождь лил уже как из ведра. Поля шляпы Жака обвисли, холодная вода струйкой стекала за шиворот.» О боже мой, то купание в пруду, то дождь. И когда , наконец, мой хозяин угомонится?«И Жак принялся мечтать о тех временах, когда виконт Лабрюйер женится и заживет тихой спокойной жизнью. Но представить себе жену Анри Жак как ни старался, не мог. Слишком много женщин прошло у него перед глазами, слишком многим из них виконт дарил свое расположение.» Нет, наверное, никогда не видеть мне покоя. А ведь горничная в доме графини Лабрюйер уже почти было согласилась, — Жак досадливо поморщился. — И почему у меня никогда не получается так быстро, как у виконта? Лишь только я заведу знакомство со служанкой его новой избранницы, а он уже бросает ее и потом что ни делай, ничего не вернешь «.Дождь хлынул с новой силой, молнии сверкали уже над головой. И Жак с ужасом увидел, как одна из них вонзилась в верщину холма, где стояло одинокое дерево. Полыхнул огонь, и стоб дыма ударил в небо.Жак боязливо перекрестился, а Анри лишь прикрикнул на него:— Скорее, не отставай, Жак!Вскоре сквозь пелену дождя можно было разглядеть карету, медленно пробиравшуюся по скользкой дороге.Наконец-то Анри остановил коня и подождал, пока Жак приблизится к нему.— Если ты, мерзавец, только позволишь себя заметить — не сносить тебе головы. А-ну, скорее, лесом! Вырвемся вперед и будем в Париже раньше ее.И виконт пришпорил коня. Тот, послушный руке своего хозяина, свернул в лес и понес его сквозь чащу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71