Правда, дальше сочувствия Жак не пошел. Ему не хотелось выходить на холод под дождь, тащиться в темноте в конюшню. Зато приятно было представлять себя эдаким благодетелем, не забывавшим в моменты благополучия и о судьбах других.То, что не ели ни Анри, ни Мадлен, Жака не занимало. Хозяева могли позаботиться о себе и сами, к тому же, им сейчас было доступно то, от чего был отлучен Жак, находясь в одиночестве. Он еще подбросил дров в очаг и подвинул скамейку поближе к плите, словно собирался изжариться. (?н лежал на боку, подложив под свою пухлую щеку кулак.» Это надо же, — изумлялся Жак, — полено такое крепкое, не уковыряешь, а смотри, не прошло и четверти часа, как оно уже разваливается на куски. А потом от него ничего не остается, кроме пепла «.Жак тяжело вздохнул так, словно речь шла не о полене, а о нем самом.» Вот умру, и никто не вспомнит обо мне, что жил на свете такой Жак, славный парень, верный слуга. И никто обо мне не заплачет, никто не придет на мою могилу «.Он еще раз вздохнул, потянулся пару раз, зевнул и уснул сладким сном человека, выпившего три кружки крепкого вина.Виконт Лабрюйер подхватил Мадлен Ламартин на руки и закружил по комнате. Сумочка на длинной серебряной цепочке выпала из ее руки, и Анри ногой отбросил ее под столик.— Боже, что ты делаешь, Анри! — восхищению Мадлен не было предела, она словно выплескивала из своей души все накопившееся там за последние дни.— Я так люблю тебя, ты пришел ко мне, ты понял, я тебя обманывала…— Молчи, молчи, Мадлен… И губы их вновь встречались в поцелуе. Мадам Ламартин указала рукой на дверь, ведущую из гостиной.— Там…— Я все знаю, я уже успел осмотреться в твоем доме, — АнриПлечом отворил дверь и понес Мадлен по гулкому коридору.Дверь спальни была приоткрыта и в темноте тускло мерцалаЗолоченая спинка большой кровати.— Я сейчас… — Анри бережно уложил Мадлен на простыни иСклонился перед камином.Ровно сложенные дрова и щепки под ними только и ждали огня.Анри выбежал и вернулся с зажженой свечой. Слегка потянуло дымом, а затем ровные языки пламени побежали по сухому дереву. И в дымоходе загудел ветер. Безжизненная до этого спальня наполнялась светом и теплом. Мадлен лежала, прикрыв глаза, с чувствительно приоткрытыми губами. Она так и ждала, чтобы Анри склонился над ней и поцеловал ее.— Ты ждешь меня? — спросил виконт.— Я не могу дождаться… И вновь их губы соприкоснулись.Анри не был настойчив и нетерпелив. Он словно дразнил Мадлен. Лишь только коснувшись губами ее рта, он тут же отстранился и провел тыльной стороной ладони по ее еще немного влажным волосам.Женщина вздрогнула и напряглась. А рука Анри уже скользила по ее шее, нащупывая застежку ворота платья. Мадлен села и, придержав свои длинные волосы одной рукой, второй принялась расстегивать непослушный крючок.— У тебя такие холодные руки, — сказал Анри, прикасаясь губами к ее пальцам, — ты вся замерзла.— Сейчас, сейчас, — шептала женщина, освобождаясь от платья.Затем она принялась развязывать тесемки, стягивающие ворот рубахи Анри. Они медленно раздевали друг друга, словно оттягивая момент близости.Анри не отрываясь смотрел на Мадлен, а та не сводила взгляда отЕго отливавшего в блеске огня камина тела. Рука виконта медленно двигалась по плечу женщины, скользя к груди.Он несильно сжал свои пальцы на белоснежном холмике, увенчанном темно-коричневым соском. Мадлен запрокинула голову, ее волосы рассыпались и коснулись подушки.— Что ты делаешь, Анри? — прошептала она. Виконт, нагнувшись, поцеловал ее в ложбинку на груди, поймав губами изящный золотой крестик. Он потерся о ее шею шеей и легонько подул на самую мочку уха. Мадлен обхватила его голову руками и взъерошила мокрые волосы.— Виконт, я так люблю тебя, дорогой! Я не знаю, что бы делала, если бы ты не приехал.— Я не мог оставить тебя одну.— И я не могла остаться с тобой. Мы могли встретиться только здесь, у меня.— Но ты же не хотела этого. Мадлен горько улыбнулась.— Я не могла себе этого позволить, пойми.— Почему?Я связана обещанием.Но ведь ты была одна.Я не знаю, мне было тяжело переступить через себя.Но теперь-то, Мадлен, все хорошо.Сейчас так прекрасно, как никогда еще не было. Прижми меня покрепче, проведи своими холодными пуками по моим плечам, я вся горю.Женщина понемногу забывала о стыде, об осторожности. ОнаГромко стонала, смеялась, вскрикивала, а Анри ласкал ее и теперьУже казалось, не Мадлен удерживает его, а Анри не дает спешить.— Ну погоди, погоди, — шептал он, — дай мне насладиться твоимТелом, дай вдохнуть твой запах.— О боже, что ты делаешь, Анри? — Мадлен ловила его руку иСжимала в своей ладони, но мужчина упрямо высвобождал пальцы иУже вел ими, повторяя плавные изгибы бедра.— Сильнее! Сильней прижми меня, — повторяла Мадлен.Но Анри словно дразнил ее, то припадая к ней, то отстраняясь. ИЖенщина, словно ее влекло к мужчине какой-то невидимой силой, приподнималась на локтях, чтобы только оказаться поближе к своему любовнику. Ее колени дрожали, пальцы не слушались. Она путала слова и тут же смеялась.— Ну назови меня, назови меня, Мадлен, — говорил Анри, запуская руку в ее шелковистые густые волосы.— Ты дразнишь меня!Мадлен высвободилась от него, и повалив на кровать, склонилась над ним. Ее волосы упали, словно две занавески, загородив от Анри весь мир. Лишь только лицо мадам Ламартин сияло над ним счастьем.Мадлен слегка качнула головой и волосы, заскользив по лицу Анри, заставили его зажмуриться.— Ты ангел, — пробормотал он.— Но где же тогда мои крылья? — женщина острыми ногтями впилась в его плечи. — Я не могу больше терпеть, Анри, возьми меня, — и она уперлась в его плечи руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71