Смешным по своей нелепости и страшным по неожиданности.— Мадемуазель, — прошептал Александр, — я не знаю, что мне делать дальше.Молодой человек был настолько растерян, что Констанция не могла оставаться равнодушной к его страданиям, к тому же она сама являлась их причиной.— Это всего лишь жизнь, — повторяла она, — шевалье!Но Александр упрямо повторял:— Все предали меня…Его голова покоилась на коленях Констанции, шпага лежала на полу.Женщина гладила курчавые волосы юноши, путаясь в них пальцами.— Мадемуазель, я не хотел причинить вам боль.— Да полноте же! Все происшедшее, шевалье, не стоит ваших слез. Не стоит думать об этом как о чем-то серьезном. Вы же видите, мир остался прежним, ничего в нем не изменилось.— Но моя душа! — воскликнул Александр Шенье. — Вы не представляете, мадемуазель, что там сейчас творится, какие чувства обуревают меня.— Простите и вы меня, — прошептала Констанция, — меньше всего я хотела кому-то причинять боль. Ведь, поверьте, мне самой достаточно пришлось пережить, чтобыЗнать цену страданиям и слезам.Мадемуазель Аламбер взяла Александра за плечи и отстранила его от себя.«Настоящий ребенок, — подумала про себя Констанция, — так можно страдать только влюбившись первый раз в жизни. Но лучше узнать цену предательства в юности, когда еще есть силы пережить ее, чем потом разочаровываться во всей своей прежней жизни».Александр робко протянул руку и застыл, не решаясь прикоснуться к ранке на шее Констанции.— Кровь так и не остановилась, мадемуазель.— Но ведь точно так же, шевалье, сейчас кровоточит ваше сердце.— Я не хотел этого!— Ну тогда мы квиты, — сказала Констанция и взяла руку шевалье в свои ладони, — вы боитесь меня, — почти беззвучно произнесла Констанция. — Я так виновата перед вами, — и она прижала руку Александра к своей груди.Тот испуганно посмотрел на женщину, но заметив легкую улыбку на ее губах, просветлел лицом.— Глядя на вас, мадемуазель, я не могу испытывать к вам ненависти.Констанция поцеловала его в лоб и обняла за плечи.Александр Шенье так и не поднялся с колен. Щеки его горели румянцем.— Вы добрая, — неожиданно сказал он и провел тыльной стороной ладони по щеке женщины.— Нет, я злая, — покачала головой Констанция, — я очень злая — и это жизнь сделала меня такой.— Не правда, если вы, мадемуазель, понимаете, что поступили дурно, значит вы добрый человек.— Я никогда не раскаиваюсь в содеянном, — возразила ему Констанция Аламбер, — что бы потом не случилось в жизни.— Да, мадемуазель, человек всегда найдет себе оправдание — и будет прав.Их пальцы переплелись, и шевалье с почти детским интересом заглянул в похорошевшее лицо женщины Губы ее приоткрылись, приглашая к поцелую. А он все не решался, все медлил, не зная, чудится это ему или Констанция в самом деле хочет его поцеловать.— Ну что же вы, шевалье, такой нерешительный, а еще хотели меня убить.Но Александр Шенье вместо того, чтобы поцеловать Констанцию, прикоснулся губами к ранке на шее.Странная дрожь прошла по телу Констанции, когда она ощутила одновременно и удовольствие и боль.— Осторожно, шевалье, мне больно.Но Александр уже не слышал слов женщины. Он скользил руками по ее телу, терся щекой о плечо, гладил губами подбородок.Констанция попыталась остановить его, но Александр отстранил ее руку и вновь принялся ласкать.— Какой вы смешной, вы точно котенок, шевалье, третесь, только что не мурлыкаете.Александр Шевалье боялся поднимать взгляд, его пальцы все сильнее и сильнее дрожали, страсть овладевала всем его существом.И Констанция Аламбер постепенно распалялась, чувствуя рядом с собой охваченное желанием молодое тело Александра Шенье.И вот уже их пальцы искали застежки на одеждах… Констанция изумлялась сама себе.«Боже мой, что я такое делаю! Неужели это только жалость к молодому человеку заставляет меня играть в любовь?»— Не здесь, не здесь, — прошептала Констанция. Александр, боясь выпустить ее из своих рук, медленно поднимался с колен. Они застыли посреди гостиной,Заколка выпала из волос Констанции и те пышной волной упали ей за спину.И только сейчас Констанция и Александр заметили, что за окном уже стемнело и в окна барабанит крупный дождь.— Не здесь, — вновь прошептала Констанция и повела Александра Шенье к приоткрытой двери, ведущей в спальню.Пол уже почти просох, лишь только немного влажным оставался воздух.Не спешите, шевалье, — предостерегла Констанция Александра, когда тот набросился на нее с поцелуями.Простите, мадемуазель. Женщина улыбнулась.— Любовь не терпит спешки, ведь потом вас ждет разочарование и думаю, вам придется каяться, вспоминая сегодняшний вечер.— Я люблю вас, мадемуазель.— Не говорите этого слова слишком часто, шевалье, ведь оно как имя Бога и его нельзя упоминать всуе. Чем чаще оно звучит, тем больше теряет свой смысл.Александр в растерянности смотрел на Констанцию. Та провела рукой по плечу и обнажила его.— Впредь говорите: «Я хочу вас, вы мне нравитесь», но никогда не обманывайте женщину, называя ее своей любимой, иначе потом вам не избежать неприятностей.Она сама приблизилась к Александру, обняла его и поцеловала. Тот был немного ниже ростом и сразу же почувствовал себя неуверенно.Констанция уперлась ему ладонью в грудь и слегка толкнула. Шевалье, не ожидавший подобного, не удержался на одном месте, сделал шаг назад и сел на кровать.Констанция взобралась на простыни с ногами и принялась расстегивать дутые позолоченные пуговицы на мундире шевалье.Тот сразу же втянул голову в плечи, словно забыл о том, как несколько минут тому сам страстно целовал Констанцию.— Да не бойтесь же вы, шевалье, — рассмеялась женщина, — это как бокал крепкого вина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71