Это же была шутка, Анри, простая светская шутка, и я удивлена, как это ты мог прийти ко мне и требовать возвращения подобного долга.— Какая шутка! — возмутился Анри. — Ты сама попросила меня сделать одну услугу, пообещав за это стать моей любовницей.Анри и Констанция говорили с некоторым напряжением. Они не привыкли, несмотря на свой раскрепощенный образ жизни, говорить о таких вещах открыто. Обычно все сообщалось иносказаниями, а теперь и впрямь получилось так, что Анри пришел требовать довольно странную вещь.— Но это шутка, Анри.— Нет, ты говорила это серьезно.— Хорошо, предположим, я говорила это серьезно но кто сможет доказать, что я пообещала стать твоей любовницей в обмен на совращение Колетты?— Я думал, ты женщина слова, — сказал Анри.— Но боже мой, Анри, ты бы еще взял с меня расписку, а потом представил ее в суде. А чтобы потом не было никаких сомнений в том, что я вернула долг, суд назначил бы несколько свидетелей, по одному на каждый угол кровати. Неужели ты надеялся на это?— Нет, Констанция, я надеялся на твою порядочность и если бы не твое обещание, я никогда не осмелился бы приблизиться к Колетте. Констанция, но неужели не помнишь, ты умоляла меня, и я пошел на это почти преступление только ради тебя.— Я ничего не помню, — беспечно воскликнула Констанция Аламбер, — и пожалуйста, перестань мне напоминать об этой глупой шутке.— Шутке?— Да, шутке.— Ты в этом уверена?— Абсолютно.— Жаль, что я в самом деле не взял с тебя письменного обещания, — глаза Анри стали холодными, а руки задрожали, он не любил, когда с ним обращались подобным образом и выставляли дураком. — Ты проиграла, Констанция, и должна держать передо мной ответ! — уже почти кричал Анри.— А я ничего не помню, — Констанция зло поджала губы.— Ах, не помнишь!— Да, не помню.Ну тогда я должен тебе сказать, Констанция, что ты проиграла.— Проиграла что?— Пари.— Меня это не интересует.— А меня интересует! — Анри был вне себя от ярости, он вскочил с кресла и подбежал к Констанции.Та скрестила на груди руки и высунула кончик языка.— Ты не права, Констанция, нельзя бросать слов на ветер и за свои поступки следует отвечать.— Забудь о моих словах, Анри.— Ты не имела права так поступать, ведь я на что-то надеялся.— И зря.— Ты лгунья! — закричал Анри, хватая Констанцию за плечи.— Забудь об этом, Анри, все это глупая шутка и не более. И пожалуйста, оставь меня.Она уперлась своей маленькой ладонью в грудь Анри и попыталась оттолкнуть его. Но тот вцепился в ее плечи и принялся трясти.— Так ты согласишься или нет, подлая обманщица?— Не кричи на меня, Анри, — сама повысила голос мадемуазель Аламбер.Тот опомнился, разжал пальцы.— Ты сама, Констанция, просила меня совершить это и теперь я вынужден проклинать себя, ничего не получив взамен. Ты играешь чужой репутацией, но не можешь поступиться своей.Немного походив по комнате, Анри несколько успокоился и сел в кресло. Он тяжело дышал, с ненавистью и в то же время с вожделением глядя на Констанцию.А та, словно бы нарочно, опустилась немного ниже в своем плетеном кресле так, что вода стала доходить ей до груди, а недалеко от края ванны показались ее голые колени.— Анри, только что ты говорил со мной как самый настоящий муж, — в это слово было вложено столько презрения, что наверное, большего ругательства дда Констанции и не существовало.Анри почувствовал это презрение и сразу же отнес его на счет всех мужчин сразу.— Подлей, пожалуйста, Анри, мне немного горячей воды, ведь мне не хочется, чтобы Шарлотта видела твое искаженное злобой лицо. Она черт знает что может подумать о нас!Анри, еле сдерживая злость, медленно принялся лить горячую воду в ванну.— Осторожно, Анри, отведи струю немного вбок она обжигает мне грудь.Констанция взяла двумя пальцами материю сорочки и принялась ей обмахиваться. Под мокрой полупрозрачной тканью то проступали, то исчезали темные пятна сосков.— Спасибо, ты очень помог мне. Можешь поставить кувшин.Анри злился на себя за свою нерешительность. Ну не мог же он, в самом деле, заставить Констанцию быть своей силой? Он не привык, чтобы с ним обращались подобным образом.— Анри, пойми меня правильно, — сказала мадемуазель Аламбер, — я не ненавижу мужчин, как ты думаешь, я ненавижу мужей.— Это что-то интересное, — сказал Анри.— Да, представь. И хочешь узнать, почему я до сих поп не выходила замуж?— Потому что у тебя, Констанция, несносный характер.— Нет, совсем по-другому поводу. Я не выхожу замуж, поскольку не хочу каждый день видеть такое лицо, какое только что было у тебя. Ведь ты говорил со мной как муж, даже не успев стать любовником. Это отвратительное зрелище.— Я могу, Констанция, ответить тебе только взаимностью.— Конечно, Анри, и у жен бывают подобные лица, но я не стремлюсь стать одной из них, пусть даже ты предложишь мне руку.— Пока что я предлагаю тебе только уплатить мне долг.— Поверь, Анри, — глаза Констанции сделались елейными, — я и в самом деле думала, это всего лишь щутка и абсолютно не рассчитывала всерьез расплачиваться с тобой своим телом.— Мадемуазель, — абсолютно спокойно проговорил Анри, — я могу поверить, что вы что-то напутали, что-то пообещали лишнее, но я то помню точно: ты обещала мне абсолютно определенно, без тени шутки.— Ах, так ты в этом уверен?— Да. И только поэтому я согласился соблазнить твою подопечную Колетту, так бы я и пальцем к ней не притронулся.— Неужели она такая некрасивая?— Нет, Констанция, я просто не люблю делать больно другим.— Так значит, Анри, я говорила всерьез?— Да, и зря ты отпираешься.— Ну что ж, если ты не веришь мне и считаешь шутливо данное обещание долговым обязательством, то изволь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71