Знаю, в нас тоже масса такого, что раздражает вас. Но мы раздражаем лишь вашу эпидерму, вы же – наши нервные центры. Вот приблизительно всё, что следовало сказать, мисс Черрел.– Я поняла вас, – отозвалась Динни. – Всё это ужасно интересно и, смею утверждать, бесспорно. Моя тётка встаёт из-за стола. Поэтому мне придётся удалиться вместе с моей эпидермой и дать отдых вашим нервным центрам.Девушка поднялась и через плечо с улыбкой глянула на американца.У дверей стоял молодой Тесбери. Ему она тоже улыбнулась и шепнула:– Побеседуйте с моим любезным врагом, – он стоит того.В гостиной Динни подошла к Тигрице, но разговор у них долго не клеился, потому что обе испытывали взаимное восхищение и ни одна не желала дать ему выход. Джин Тесбери был двадцать один год, но она показалась Динни старше её самой. Её суждения о жизни и людях отличались чёткостью и категоричностью, пожалуй, даже глубиной. Какого бы вопроса ни коснулась беседа, у Джин по каждому было своё мнение. Она будет замечательным другом в трудную минуту, думала Динни. В самом отчаянном положении она не изменит своим, хотя всегда будет стремиться ими командовать. Но помимо деловитой твёрдости, в Джин есть, – Динни это чувствовала, – необычное, по-кошачьи вкрадчивое обаяние. Стоит ей этого пожелать, перед нею не устоит ни один мужчина. Хьюберта она покорит мгновенно! Придя к такому выводу, его сестра усомнилась, действительно ли ей, Динни, этого хочется. Перед ней именно такая девушка, какую она подыскивает для брата. Она быстро поможем ему отвлечься. Но достаточно ли силён и жизнеспособен Хьюберт для той, кто его отвлечёт? Предположим, он влюбится в неё, а она его отвергнет? Или наоборот – он влюбится, а она полностью завладеет им? И потом – деньги! На что им жить, если Хьюберт уйдёт в отставку и лишится жалованья? У него всего триста фунтов в год, у неё, очевидно, – вовсе ничего. Сложный переплёт! Если Хьюберт снова с головой уйдёт в службу, его незачем отвлекать. Если будет принуждён подать в отставку, отвлечься ему необходимо, но он не сможет себе это позволить. И всё-таки Джин именно та девушка, которая любым путём обеспечит карьеру человека, чьей женой станет.А пока что собеседницы разговаривали об итальянской живописи.– Кстати, – неожиданно заметила Джин, – лорд Саксенден говорит, что вам от него что-то нужно.– Да?– Что именно? Я могла бы заставить его согласиться.– Как? – улыбнулась Динни.Джин приподняла ресницы и посмотрела на Динни:– Это нетрудно. Что вы от него хотите?– Я хочу, чтобы брат вернулся в часть или – ещё лучше – получил другое назначение. Его репутация опорочена в связи с боливийской экспедицией профессора Халлорсена.– Этого верзилы? Поэтому вы и пригласили его сюда?Динни показалось, что с неё срывают последние одежды.– Если говорить откровенно, – да.– Очень интересный мужчина.– То же самое находит и ваш брат.– Ален самый великодушный человек на свете. Он без ума от вас.– Это он мне сказал.– Он искренен, как ребёнок. Так, серьёзно, нажать мне на лорда Саксендена?– Зачем вам-то беспокоиться?– Не люблю сидеть сложа руки. Предоставьте мне свободу действий, и я поднесу вам назначение на тарелочке.– Мне достоверно известно, что лорд Саксенден не из покладистых, сказала Динни.Джин потянулась.– Ваш брат Хьюберт похож на вас?– Ни капли. Волосы у него тёмные, глаза карие.– Вы знаете, когда-то наши семьи были в родстве – кто-то на ком-то женился. Вы интересуетесь селекцией животных? Я вывожу эрдельтерьеров и не верю в передачу наследственности исключительно по мужской или по женской линии. Доминирующие признаки могут передаваться потомству как по той, так и по другой и в любом колене родословной.– Возможно. Однако мой отец и брат оба чрезвычайно похожи на самый ранний портрет нашего предка по мужской линии, если не считать того, что они не покрыты пожелтевшим от времени лаком.– А вот у нас в семье была одна урождённая Фицхерберт, которая вышла за Тесбери в тысяча пятьсот сорок седьмом году. Если откинуть в сторону брыжи, она – моя точная копия, даже руки у неё мои.Джин вытянула вперёд две длинные смуглые ладони, слегка хрустнув при этом пальцами.– Наследственность проявляется порой через много поколений, которые, по видимости, были свободны от неё, – продолжала она. – Все это страшно интересно. Мне хочется взглянуть на вашего брата, который выглядит совсем не так, как вы.Динни улыбнулась:– Я попрошу его приехать за мной из Кондафорда. Может быть, вы даже не сочтёте его достойным внимания.Дверь отворилась, и мужчины вошли в гостиную.– У них такой вид, – шепнула Динни, – словно они задают себе вопрос: "Угодно ли мне посидеть с дамами, и если да, то почему?" Все мужчины после обеда становятся ужасно смешными.Голос сэра Лоренса прервал наступившее молчание:– Саксенден, не хотите ли вы с Бентуортом сыграть в бридж?При этих словах тётя Уилмет и леди Хенриет автоматически поднялись с дивана, где вполголоса расходились во мнениях, и проследовали туда, где им предстояло заниматься тем же самым весь остаток вечера. Помещик и Саксенден двинулись за ними.Джин Тесбери скорчила гримаску:– Вы не находите, что любители бриджа как бы обрастают плесенью?– Ещё один стол? – спросил сэр Лоренс. – Эдриен? Нет? Вы, профессор?– Пожалуй, нет, сэр Лоренс.– Флёр, значит, вы со мной против Эм и Чарлза. Всё решено. Идём.– На дяде Лоренсе плесени не видно, – тихо отпарировала Динни. – А, профессор! Вы знакомы с мисс Тесбери?Халлорсен поклонился.– Изумительный вечер! – воскликнул молодой Тесбери, подходя к Динни с другой стороны. – Не прогуляться ли нам?– Майкл, мы идём гулять, – объявила, поднимаясь, Динни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101