– Нет, мисс Динни. Осмелюсь посоветовать: назовите имя моей жены и дайте наш адрес. Если нужно будет что-нибудь передать, я вам позвоню и никто ничего не узнает.– Ох, вы сняли с меня такую тяжесть! А миссис Блор не станет возражать?– Что вы, мисс, она будет рада услужить вам. Если угодно, я сам все сделаю вместо вас.– Благодарю, Блор, но боюсь, что мне придётся сделать это самой.Дворецкий погладил себя по подбородку и взглянул на Динни; взгляд его показался ей благожелательным, но чуть-чуть насмешливым.– Смотрите, мисс, даже с лучшими из них надо держаться, я бы сказал, малость свысока. Если этот не даст настоящей цены, найдутся другие.– Страшно признательна вам, Блор. Я извещу вас, если с ним ничего не выйдет. Половина девятого – это не слишком рано?– Мне говорили, это самое подходящее время: вы застанете его свежим и сердечным.– Какой вы милый, Блор!– Я слышал, он человек понимающий и сразу узнает, когда к нему заходит леди. Он вас не спутает с разными вертихвостками.Динни приложила палец к губам:– Ручайтесь головой, Блор…– О, тайна абсолютная, мисс. Мистер Майкл и вы всегда были моими любимцами.– А вы моим, Блор.В эту минуту вошёл её отец. Динни взялась за "Тайме", Блор удалился.– Хорошо спалось, папа?Генерал кивнул.– Как мамина голова?– Лучше. Мать спустилась к завтраку. Мы решили, что нет смысла Зря убиваться, Динни.– Конечно, нет, дорогой. Как ты думаешь, можно нам позавтракать?– Эм не выйдет к столу. Лоренс завтракает в восемь. Завари кофе.Динни, разделявшая пристрастие тётки к хорошему кофе, благоговейно взялась за работу.– Как Джин? – неожиданно спросил генерал. – Она переедет к нам?– Вряд ли, папа: у нас ей было бы слишком тяжело. Думаю, что в одиночку она лучше справится. Будь я на её месте, я так бы и сделала.– Бедная девочка! Мужества, во всяком случае, у неё хватает. Рад, что Хьюберт женился на смелой девушке. У всех Тесбери сердце на месте. Я знавал в Индии одного из её дядей. Смелый парень. Командовал полком, турки на него молились. Подожди-ка, где он убит?Динни ещё ниже склонилась над кофе.Около половины девятого она вышла из дому, надев свою лучшую шляпу и спрятав подвеску в сумочку. Точно в половине девятого она вошла в контору на Саут-Молтон-стрит и поднялась на второй этаж. В просторной комнате за столом красного дерева сидели два джентльмена, которых девушка приняла бы за букмекеров высшего разбора, если бы знала, как таковые выглядят. Она с опаской взглянула на них: никаких признаков сердечности, но вид у обоих свежий. Один из них направился к ней.Динни незаметно провела языком по губам.– Насколько я слышала, вы так любезны, что ссужаете деньги под ювелирные изделия.– Совершенно верно, мадам.Джентльмен был седой, лысоватый, довольно краснолицый, глаза светлые. Он взглянул на неё через пенсне, которое держал в руке, водрузил его на нос, придвинул к столу стул, сделал приглашающий жест и вернулся на своё место.– Мне нужно порядочно – пятьсот фунтов, – сказала девушка и улыбнулась. – У меня фамильная вещь, очень недурная.Оба джентльмена, не вставая, поклонились.– И деньги мне нужны немедленно: мне предстоит платёж. Вот она.Динни вынула подвеску из сумочки, развернула, положила на стол и подвинула к ним. Затем, вспомнив, что держаться надо "малость свысока", откинулась назад и заложила ногу на ногу.Оба джентльмена с минуту смотрели на подвеску, не шевелясь и не говоря ни слова. Затем второй из них выдвинул ящик стола и вынул лупу. Пока он разглядывал подвеску, первый – Динни чувствовала это – разглядывал девушку. Очевидно, предположила она, у них принято такое разделение труда. Интересно, кого они сочтут более подлинной – её или драгоценность? У Динни слегка перехватило дыхание, но она не опустила чуть приподнятых бровей и не подняла приспущенных ресниц.– Это ваша собственность, мадам? – спросил первый джентльмен.Снова вспомнив старую школьную поговорку, Динни подчёркнуто бросила:– Да.Второй джентльмен отложил лупу и взял подвеску в руку, словно прикидывая, сколько она весит.– Недурна, – сказал он, – старомодна, но недурна. А на какой срок желательно вам получить деньги?Динни, у которой на этот счёт не было никаких соображений, храбро ответила:– На полгода. Но думаю, что смогу выкупить раньше.– Вот как? Вы сказали – пятьсот?– Совершенно верно.– Если вы не возражаете, мистер Бонди, – сказал второй джентльмен, я согласен.Динни подняла глаза на мистера Бонди. Неужели он скажет: "Нет, она мне только что солгала"? Однако тот лишь выпятил верхнюю губу, поклонился девушке и произнёс:– Нисколько."Интересно, – подумала девушка, – всегда они верят тому, что слышат, или, наоборот, никогда. Впрочем, всё равно – подвеска у них. Это не они мне, а я, или, вернее, Джин, должна им верить".Тем временем второй джентльмен спрятал подвеску, достал конторскую книгу и начал писать. Мистер Бонди направился к сейфу:– Мадам угодно получить кредитными билетами?– Да, пожалуйста.Второй джентльмен, у которого были усы, гетры и слегка выпученные глаза, протянул девушке книгу:– Вашу фамилию и адрес, мадам.Пока Динни писала фамилию миссис Блор и номер дома тётки на Маунт-стрит, в голове её раздавалось "караул!" и она сжимала левую руку, пряча палец, на котором полагалось быть кольцу: её перчатки плотно облегали руку и выдавали отсутствие необходимой выпуклости.– Если вы пожелаете выкупить заклад, вы должны будете уплатить пятьсот пятьдесят фунтов до двадцать девятого апреля. Если по истечении данного срока вы не явитесь за ним, он поступит в продажу.– Да, конечно. А если я выкуплю его раньше?– Тогда сумма соответственно уменьшается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101