одно – богам, другое – птицам, а третье себе на прокорм. Бойцов колотила дрожь, в неудержимом потопе они кутались в пончо и натягивали шляпы поглубже, но вымокли так, словно не раздеваясь окунулись в озеро. Под неослабевающим ливнем Ремедиос грозила кулаком горам, чья непредсказуемость ей прежде так нравилась, и по лицу ее струились слезы ярости и разочарования. Она плакала впервые с тех пор, как нашла своего брата мертвым среди солдат, которых сама же помогала уничтожать, и всего в третий раз со времен Произвола, когда маленькой девочкой видела, как растерзали ее родителей.
– Так и знал, что будет дождь, – послышался голос Мисаэля. – У меня лодыжка ныла.
– Что ж ты нам не сказал, приятель? – раздался голос Педро.
Посреди непроглядного тумана появился и разрастался крохотный яркий огонек. Свечение запульсировало, побледнело и вдруг взорвалось огромным желтым пламенем, охватившим все пространство над долиной. Оно вспыхивало и накалялось до ярко-серебряного, а потом сникало до ровного золотистого жара. В дрожащем свечении проявилась голова липового священника дона Сальвадора, и благоговейный вздох перекрыл свинцово тяжелые всплески дождя. Отец Гарсиа пал на колени, остальные инстинктивно сделали то же самое, а лицо дона Сальвадора медленно расползлось в его замечательной насмешливой улыбке. Казалось, еще секунда, и лучезарная улыбка превратится в неповторимый смех дона Сальвадора, но она удержалась, только сильнее осветила это доброе лицо, даже больше, чем свет самого видения.
Когда оно взорвалось и свернулось в бесконечно малую точку, из которой и возникло, женщины отошли под защиту города, а дружный строй кошек под командованием Дионисио скрылся в пещерах. Битва уже была выиграна, но дождь безжалостно лил еще два часа, позволяя видеть не дальше воображения.
65. адская яма
– Когда ты встал перед Ремедиос по стойке «смирно», отдал честь и испросил позволения скомандовать солдатам «Разойдись!» – это было что-то! – сказал Дионисио.
– Все, как положено, – ответил полковник Фелипе Морено. – Надеюсь, она не сочла это издевкой.
– Разумеется, нет, – Дионисио снова наполнил чашки крепким черным кофе. – Она же видела, что ты абсолютно серьезен. Держи чашку.
– Спасибо. Замечательные у вас ягуары, – заметил полковник. – Ничего подобного я не видел. Вроде ждешь, что такой зверюга вцепится тебе в глотку, а они ручные, как котята. И надо же, сколько их! Чем вы их кормите?
– Эти двое любят шоколад, чем напоминают мне Анику. – Дионисио нагнулся, пощекотал кошке усы, и та сонно оттолкнула его лапой.
– А здорово, как эти сволочи забарахтались в грязи, когда припустил дождь. Прямо глаз не оторвать, – усмехнулся Фелипе.
Дионисио хохотнул, вспоминая.
– Ну ясно же было, что террасы поползут при первом дожде. Только этим недоумкам могло прийти в голову строить укрепления из камней, что поддерживали андены. Странно, как мы сами не сообразили. Честно говоря, все очень расстроились, что победили благодаря дождю и грязи. Они не оставили нам шансов порадоваться, что мы выиграли войну собственными силами.
– Да мы бы и так их размазали, чего тут думать-то? Атака с трех сторон, они уже накрылись. А ты серьезно хочешь оставить у себя пленных? Я готов их забрать и доставить властям.
– Если Хекторо еще не всех перестрелял. Да, мы хотим их оставить. Пускай восстановят нам террасы, а мы поглядим, как они вкалывают. А что потом с ними делать – это уж как решит городской совет. Хекторо наверняка захочет лично их перестрелять, граф – поотсекать мечом носы, а дон Эммануэль, вероятно, пожелает, чтобы они слушали его шуточки. – Дионисио посерьезнел. – Фелипе, почему военные так долго возились с бандитами?
Полковник вздохнул, надул щеки, возвел взгляд к небесам и покачал головой.
– Ты прямо по больному, – сказал он. – Сначала дело ходило от чиновника к чиновнику в министерстве внутренних дел – они хотели, чтоб им занялась полиция. Затем переслали в министерство обороны. Потом вернули. Тут вмешался твой отец, генерал Coca, надрал всем задницы и передал дело командиру нашей дивизии, который им и занялся с оглядкой на бардак, что получился в Медио-Магдалене. Представляешь положеньице? Мне сказали: «Все началось в парке Инкарама. Разберитесь». Ни обеспечения, ни информации. Мы шли, куда вело чутье, а провизию выпрашивали в разных гарнизонах, где с интенданты – самые настоящие дуболомы, только и умеют орать. Они везде такие, ничего странного. Дионисио, мы без транспорта проделали марш-бросок в несколько сот километров по местам, которых нет на карте. Мы бессчетное количество раз нападали на след бандитов, но, похоже, они шли без всякого плана. Петляли, возвращались назад, шли обходными путями и бог знает как еще. Мы их постоянно теряли. Насмотрелись мы на их дела, честно говорю, рассказать – не поверишь. Просто ужас. Это и заставляло нас идти. Мы часами торчали над картами, стараясь угадать, куда они двинутся дальше. Десятки раз проводили обходной маневр, но предсказать их поведение не могли, оно было совершенно бессмысленным. Как-то мы встретили священника. Его звали отец Белибаста, он вел за собой людей, которым эти «крестоносцы» выкололи глаза. Он-то мне и сказал, что конечная цель похода – Кочадебахо де лос Гатос. Я спросил: «А это, черт побери, где?» Священник ответил, что в горах, за Ипасуэно, а я ведь оттуда родом. Знаешь, я представил, что вот так моего отца ослепили или что похуже. Мы отправились в Ипасуэно, но там их не было; в полицейском участке спросили дорогу сюда, и нас направили в Санта Мария Вирген, где люди в кои-то веки обрадовались военным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130