К вечеру они проснутся — тогда и скажем им о вашем прибытии.
У привратника была кожа с бронзовым оттенком, ястребиный нос. Он был чисто выбрит и одет в кожаные доспехи поверх типичной одежды пустынника. Под мышкой он держал заряженный арбалет со взведённым спусковым крючком. Балкис быстро огляделась по сторонам и заметила, что точно так были одеты и вооружены другие стражники, вот только одежды на них были чёрные, серые и коричневые, а на привратнике — голубые. По всей вероятности, этот цвет был знаком его командирской должности.
То, что сказал привратник, удивило девушку. Удивительным было не только то, что местные жители улеглись спать прохладным утром, но и то, что страж говорил на языке Мараканды — правда, с жутким акцентом, но сомнений не было — это был язык царства пресвитера Иоанна.
Антоний без труда переключился на этот говор. У него акцент оказался не менее варварским.
— Ты говоришь на языке караванщиков!
Привратник усмехнулся.
— Это язык Мараканды, юноша, и рано или поздно ему обучаются все странники и торговцы. В этих краях все платят дань пресвитеру Иоанну, пользуются его покровительством и говорят на языке его страны.
— Стало быть, вы принадлежите к его империи, — спросила Балкис.
— Наши властители более двух столетий спорили за место за его столом, — ответил страж. — Пусть его язык — не родной для нас, но мы неплохо освоили его и можем говорить со странниками, чужеземцами. В этой долине иначе нельзя: в каждой крепости обитают люди, что родом из разных царств. Все мы присланы сюда, чтобы собирать золото, добытое муравьями, и отправлять его пресвитеру Иоанну. Чтобы выжить здесь, мы должны поддерживать добрососедские отношения, действовать сообща. В наши крепости мы впускаем всех, независимо от того, к какому бы народу ни принадлежал человек — иначе он станет добычей муравьёв.
— Слава Небесам за то, что это так! — пылко воскликнул Антоний.
Стражник кивнул и чуть удивлённо улыбнулся.
— Думаешь, иначе мы бы вас так быстро не впустили, да? Однако здесь муравьи — наши главные враги, а прочее соперничество почти забыто. — Он обернулся и негромко позвал стражника в серых одеждах: — Ахмед! Отведи этих странников на кухню. Они, наверное, голодны!
Вернувшись взглядом к Балкис и Антонию, привратник коснулся кончиками пальцев лба, губ и груди и поклонился:
— Мир вам, друзья.
— Мир вам и спасибо за ваше гостеприимство. — Антоний не слишком ловко повторил жест стражника, но все же Балкис догадалась, что он не впервые так приветствует человека.
Сама она изящно коснулась лба, губ и груди и, проговорив:
— Мир вам, — повернулась и направилась следом за Ахмедом.
— Он — мусульманин! — шепнул ей Антоний.
— Думаю, тут все мусульмане, — отозвалась Балкис.
— Но ведь пресвитер Иоанн — христианский царь!
— В его империи все могут исповедовать свою веру, — сказала Балкис. — Среди тех, кто населяет державу Иоанна, есть буддисты и даже такие племена, которые поклоняются духам камней и деревьев. Конечно, пресвитер Иоанн посылал к ним миссионеров, но он ни за что не станет принуждать хоть кого-то веровать так, как он сам.
— Необычайно благоразумный правитель, — задумчиво проговорил Антоний. — Наверняка его подданные взбунтовались бы, если бы решили, что он хочет избавиться от их божеств.
Балкис взглянула на юношу одобрительно. Антоний был умнее, чем хотел казаться, чем она сама думала поначалу.
Стражник провёл их по просторной трапезной в огромную кухню, где повара и уборщики как раз закончили прибирать после утренней трапезы и сами сели перекусить. Они гостеприимно усадили гостей за стол.
Антоний удивлённо воззрился на поставленную перед ним тарелку: мясо, лапша и овощи были смешаны и приправлены ароматным соусом.
— Какой плотный завтрак!
Куховары рассмеялись — негромко, конечно.
— Это у нас ужин, юноша, — объяснила старушка, сидевшая напротив Антония. — Когда у вас день начинается — у нас заканчивается.
— Как это странно! — воскликнула Балкис, но взяла со стола палочки и принялась без малейшей растерянности орудовать ими.
Антоний спросил:
— Днём солнце здесь такое же жаркое, как в пустыне?
В ответ вновь раздался дружный смех, а старушка сказала:
— Нет, юноша! Все дело — в муравьях! Из-за них мы здесь, но работать нам приходится по ночам, потому что ночью они остаются в земле, в глубине своих нор.
— Понятно, — задумчиво отозвался Антоний. — Стало быть, в тёмное время суток они не вылезают на поверхность? Прячутся?
— Не прячутся, — поправил его толстяк, сидевший рядом с ним. — По ночам они трудятся. От заката до третьего часа нового дня муравьи выкапывают из земли чистейшее золото и выносят его на поверхность. А когда солнце поднимается выше и согревает землю, они отправляются на охоту.
— Поэтому днём вы должны оставаться за крепостными стенами, — понимающе проговорил Антоний. — И если рассвет застанет вас далеко от собственной крепости, вам приходится искать приют в другой, ближайшей.
Местные жители дружно кивнули, а толстяк сказал:
— Вот почему здесь мы живёт дружно, без вражды, как бы жарко и кровопролитно ни воевали между собой властители наших царств.
— А по ночам, — спросила Балкис, — вы можете покидать свои укрепления?
Остальные согласно кивнули, а старушка объяснила:
— В это время мы работаем. По очереди отправляемся на сбор золота, а другие в это время трудятся в кухнях, занимаются починкой домов и стен.
— Никто не дерзнёт выйти за стены крепости, когда муравьи наверху, — добавил ещё один из куховаров. — Они очень сильны и свирепы.
— Стало быть, если бы мы поднялись на крепостную стену днём, мы бы увидели, как бродят по долине муравьи?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141