В сопровождении шести слуг они все вместе отправились к реке и, приблизившись к берегу, стали смотреть. Что же они увидели?
Облака разошлись, синева в небесах проступила,
И снега громоздились, сугробы казались горами,
И казалось, что холод в проходах у Чу собирался -
Все пространство покрылось зеркальными, ровными льдами.
Ветер северный выл и до кости прохватывал тело,
В гуще водорослей в водоемах попряталась рыба;
Отморожены были в дороге у путников пальцы,
И волна на реке замерзала нефритовой глыбой.
Птицы жались друг к другу, цепляясь за ветки сухие,
Лапки птичьи ломались, и лопались змеи от стужи.
Рыбаки на реке от мороза стучали зубами,
И под стужей серебряной стыли во впадинах лужи.
Шелковичные черви замерзли тогда на востоке,
А на севере крысы глубоко упрятались в норы.
Все излучины озера накрепко льдом затянуло,
И до дна промерзала слоями бездонность пучины.
Волн лишилась река, подымаясь до самого неба.
Чистый лед выходил и на сушу дорогою длинной…
Через реку, по льду, действительно шли люди.
- Куда они направляются? - спросил Трипитака.
- На том берегу, - отвечал Чэнь, - находится женское царство Силян. А эти люди-торговцы. Товар, который здесь стоит сто цяней1, на том берегу стоит десять тысяч. И, наоборот, то, что там дешево, здесь ценится очень высоко. Выгода от торговли настолько велика, что ради нее эти люди готовы даже рисковать жизнью. В обычное время они погружаются по семьдесят человек в лодку и, не взирая на бурю и непогоду, переправляются через реку. Вот и сейчас, как только они увидели, что река замерзла, они, несмотря на опасность, решили отправиться в путь.
- В жизни самое главное для мирян - это слава и выгода, - сказал Трипитака. - Ради этих двух вещей они готовы пожертвовать даже своей жизнью. Однако и мы мало чем отличаемся от них, выполняя волю императора. Ведь и мы делаем это ради славы. Сунь У-кун! - приказал он. - Отправляйся в дом нашего благодетеля, собери вещи, оседлай коня, и мы отправимся в путь. Надо воспользоваться тем, что река замерзла.
Сунь У-кун, хмыкнув, пошел выполнять приказание.
- Учитель, - сказал тут Ша-сэн, - пословица говорит: «За тысячу дней человек съедает тысячу шэнов риса». Раз уж мы нашли приют в доме почтенного Чэня, то почему бы нам не прожить здесь еще несколько дней. Мы можем подождать, пока растает снег, сделаем лодку и переправимся через реку. Мне кажется, что спешка никогда не приводит к добру.
- Ну, что ты глупости болтаешь, - сказал Трипитака. - Если бы сейчас был второй месяц, можно было бы надеяться, что потеплеет и снег растает. Но ведь сейчас седьмой месяц, и с каждым днем становится все холоднее. Как же можно говорить об оттепели? Мы только попусту задержимся на целых полгода.
- Хватит вам разговаривать, - сказал Чжу Ба-цзе, спрыгнув с лошади. - Сейчас я пойду посмотрю, насколько крепок лед.
- Ну и Дурень, - сказал Сунь У-кун. - Если вчера ты мог узнать, как глубока река, бросив в нее камень, то как сможешь ты узнать толщину льда?
- Ничего ты не понимаешь, брат, - сказал Чжу Ба-цзе. - Я стукну разок по льду своими граблями. Если лед сломается, значит, он тонок и нечего думать отправляться в путь. Если же лед выдержит удар моих граблей - значит, можно идти.
- Что же, Чжу Ба-цзе совершенно прав, - сказал Трипитака.
Дурень подобрал полы халата и пошел к реке. Здесь он взял обеими руками свои грабли и, взмахнув ими, изо всех сил стукнул по льду. Раздался страшный треск: на льду осталось девять белых царапин, Чжу Ба-цзе почувствовал сильную боль в руках, но лед нигде не треснул.
- Можно идти! - смеясь крикнул Чжу Ба-цзе. - Тут все промерзло до самого дна.
Это очень обрадовало Трипитаку. Путники вернулись в дом Чэня и стали собираться в дорогу.
Все старания хозяев оставить хоть ненадолго гостей, оказались тщетными. Тогда хозяева приготовили сушеных лепешек, хлеба и прочей еды и дали путникам на дорогу. Вся семья Чэней вышла из дома и, земно кланяясь, благодарила Трипитаку и его учеников. Затем принесли блюдо, наполненное мелкими монетами. Хозяин взял его и с поклоном преподнес Трипитаке.
- Примите это в знак нашего к вам уважения и благодарности за спасение наших детей.
Но Трипитака даже руками замахал и, качая головой, сказал:
- Мы отреклись от мира, поэтому деньги и богатство нам не нужны. В пути мы должны кормиться подаянием. Достаточно того, что вы дали нам всякой еды.
Но так как хозяева умоляли принять их скромный подарок, Супь У-кун взял с блюда серебряную монету весом в пять цяней, отдал ее Трипитаке и сказал:
- Возьмите, учитель, и считайте, что это тоже подаяние. Не надо обижать почтенных хозяев, ведь они выражают вам свои добрые чувства.
После этого они распрощались с хозяевами и двинулись к реке. На льду конь стал скользить и едва не сбросил Трипитаку.
- Какая скверная дорога, учитель, - заметил Ша-сэн.
- Надо, пожалуй, вернуться и попросить немного соломы, - сказал Чжу Ба-цзе.
- Зачем это тебе понадобилась солома? - поинтересовался Сунь У-кун.
- Ничего ты не знаешь, - отвечал Чжу Ба-цзе. - Если обвязать соломой копыта, конь не будет скользить, и наш учитель сможет спокойно ехать.
Услышав это, Чэнь тут же послал за соломой и попросил Трипитаку подняться на берег. Когда принесли солому и обвязали коню копыта, путники снова простились с Чэнями и продолжали свой путь. После того как они прошли около четырех ли, Чжу Ба-цзе дал Трипитаке его посох и сказал ему, чтобы он положил его на коня и держал в горизонтальном положении.
- А ты хитер, Дурень, - заметил Сунь У-кун. - Ведь не сти посох - твоя обязанность. Зачем же ты отдал его учителю?
- Тебе, видно, не приходилось ходить по льду, поэтому ты так говоришь, - отвечал Чжу Ба-цзе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161