Всю одежду выпачкаешь, а постирать некому. И так она вся в заплатах. А погода пасмурная, как я надену ее, если эти заплаты отсыреют?
- Ничего, ничего! Ты неси, - успокаивал его Сунь У-кун. - А когда придем в монастырь, я дам тебе другую одежду.
- Да замолчи ты! - возмутился Чжу Ба-цзе. - Тебе самому надеть нечего, а еще мне обещаешь!
- Ну что ты разболтался? - начал сердиться Сунь У-кун.
- Не понесу! - упорствовал Чжу Ба-цзе.
- Тогда протягивай свои лапы, - сказал Сунь У-кун, - я всыплю тебе двадцать ударов посохом!
- Дорогой брат! - испуганно воскликнул Чжу Ба-цзе. - Да твой посох так тяжел, что после двадцати ударов я стану таким, как император.
- Ну, тогда тащи его! - крикнул Сунь У-кун.
Чжу Ба-цзе ничего не оставалось, как взвалить труп на спину.
Между тем Великий Мудрец произнес заклинание и дунул на землю. В тот же миг бешеный ветер подхватил Чжу Ба-цзе, вынес его из сада, а затем из города, и тут же прекратился. Сунь У-кун и Чжу Ба-цзе благополучно спустились вниз и пошли к монастырю.
Надо вам сказать, что Чжу Ба-цзе очень рассердился на Сунь У-куна и решил во что бы то ни стало отомстить ему.
«Эта обезьяна просто издевается надо мной, - думал он - Погоди, придем в монастырь, я тоже сыграю с тобой шутку. Вот скажу учителю, что ты можешь оживить императора. Попробуй не сделать этого, он тут же произнесет заклинание, и обруч на твоей голове сожмется. Я не успокоюсь до тех пор, пока у этой обезьяны мозги не выскочат. Нет, так, пожалуй, ничего не выйдет, - раздумывал он. - Оживить мертвеца - для него сущие пустяки. Он отправится в подземное царство к владыке Янь-вану, попросит у него душу императора - и все. Надо сделать так, чтобы он не смог отправиться в царство смерти. Пусть оживит императора здесь».
В это время они как раз подошли к монастырю и, войдя в ворота, положили труп у дверей храма.
- Учитель, - позвали они. - Вставайте, посмотрите, что мы принесли.
Но Танский монах еще не ложился спать. Он беседовал с Ша-сэном, выражая ему свое беспокойство по поводу того, что Сунь У-кун увел Чжу Ба-цзе и до сих пор они не возвращаются. Как раз в этот момент его позвали.
- Ученики мои, что случилось? - откликнулся он, поспешно поднявшись.
- Да вот заставили меня нести на себе деда Сунь У-куна, - сказал Чжу Ба-цзе.
- Дурень ты несчастный, - крикнул Сунь У-кун. - О каком деде ты говоришь?!
- Если он тебе не дед, почему ты заставил меня нести его? Сколько сил я потратил!
Танский монах открыл двери и вместе с Ша-сэном вышел наружу. Перед ними, бездыханный, лежал император. Он казался живым. Трипитака опечалился.
- Ваше величество, - сказал он. - В каком перерождении вы нажили себе врага? Он погубил вас, разлучил с женой и сыном и сделал так, что никто из ваших многочисленных сановников не узнал об этом. Даже ваша несчастная супруга находилась в неведении. Никто не возжигал благовоний, не совершал жертвоприношений. - Сказав это, Трипитака горько заплакал.
- Да что вы, учитель, - произнес улыбаясь Чжу Ба-цзе. - Какое вам дело до этого императора? Ведь он даже не родственник вам. Стоит ли его оплакивать?
- Ученик мой! - отвечал на это Трипитака. - Сострадание, милосердие и добрые дела - вот что главное для монаха. Удивительно! Как можешь ты быть столь черствым и бессердечным?
- Я вовсе не бессердечен, - возразил Чжу Ба-цзе. - Мой брат сказал, что может вернуть императору жизнь, поэтому я и притащил его сюда. Иначе я не стал бы этого делать.
Надо вам напомнить, что Трипитака был человеком доверчивым.
- Сунь У-кун, - сказал он, - если ты действительно можешь вернуть к жизни императора, сделай это. Ведь «спасти жизнь человеку, это гораздо больше, нежели построить Будде семиярусную пагоду». А для нас это даже важнее, чем побывать на Священной горе и поклониться Будде.
- Да что вы, учитель, верите болтовне этого Дурня? - возмутился Сунь У-кун. - Если бы после его смерти прошло три седьмицы, пять седьмиц или даже семьсот дней, и он бы полностью понес возмездие за грехи, содеянные им при жизни, тогда еще можно было бы возвратить его к жизни. Но ведь после его смерти прошло уже три года!
- Ну что же, пусть будет по-твоему, - согласился Трипитака.
Но Чжу Ба-цзе не унимался.
- Учитель, - сказал он. - Не поддавайтесь обману. Вы можете заставить его слушаться вас. Стоит вам прочесть заклинание, и Сунь У-кун вернет жизнь этому человеку.
Трипитака послушался совета Чжу Ба-цзе и произнес заклинание. У бедной обезьяны от боли глаза выкатились из орбит.
О том, удалось ли Сунь У-куну вернуть жизнь императору, вы узнаете из следующей главы.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ,

из которой вы узнаете о том, как Сунъ У-кун получил пилюлю бессмертия и как был возвращен к жизни правитель, погибший три года назад
Заклинание, которое стал читать Трипитака, произвело свое действие, и у бедного Сунь У-куна голова раскалывалась от боли. Не в силах вынести мучений, он взмолился.
- Учитель! Смилуйтесь! Я сделаю все, чтобы вернуть императора к жизни!
- Что же ты думаешь делать? - поинтересовался Трипитака.
- Необходимо обратиться в Царство смерти и попросить владыку ада Янь-вана вернуть душу императора, иначе оживить его невозможно, - отвечал Сунь У-кун.
- Не верьте ему, учитель, - вмешался в разговор Чжу Ба-цзе. - Раньше он и не думал говорить об этом, а обещал сделать все здесь.
Трипитака и на этот раз поверил Чжу Ба-цзе и снова начал читать заклинание. Тут Сунь У-кун, отчаявшись, поспешил отказаться от своего намерения.
- Ладно, я не буду обращаться к Янь-вану и верну императора к жизни без его помощи.
- Не слушайте его, учитель, и продолжайте читать заклинание! - подливал масла в огонь Чжу Ба-цзе.
- Ах ты подлая тварь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161