ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
«Боюсь только, что Чжу Бацзе не захочет первым вступить в бой и будет всячески выкручиваться. А учитель, по обыкновению, начнет поддерживать его, даже если он и неправ. Ну, да ладно, попробую все же заставить его».
О, чудесный Мудрец! Он решил схитрить и начал так усиленно тереть глаза, что у него даже слезы показались.
Увидев слезы на глазах у Сунь У-куна, Чжу Ба-цзе сказал Ша-сэну:
- Послушай, бросай коромысла и доставай вещи, Мы с тобой разделим их.
- О каком дележе ты говоришь, брат? - удивился Ша-сэн.
- Разделим вещи и разойдемся по домам, - пояснил Чжу Ба-цзе. - Ты вернешься на реку Люшахэ и снова станешь оборотнем, я же возвращусь в селение Гаолаочжуан и буду как прежде жить в семье зятем. Коня мы продадим, а на вырученные деньги купим гроб и преподнесем его в знак почтения нашему учителю. В общем, нужно расходиться и оставить мысль о поездке в Индию.
- Что этот Дурень болтает? - насторожился Трипитака, услышав слова Чжу Ба-цзе. - Ведь мы спокойно идем вперед.
- Я вовсе не болтаю! - возразил Чжу Ба-цзе: - Разве вы не видите, что творится с Сунь У-куном? Он плачет! А уж если Великий Мудрец, которому открыты все ходы и выходы и на небе и под землей, которого ни топор, ни огонь, ни кипящее масло не берут, загрустил, значит, эти горы ничего хорошего не сулят и там действительно живет злой волшебник. Как же можно туда идти таким слабым людям, как мы?
- Ну, ты пока не болтай, - строго сказал Трипитака. - Сейчас я спрошу его. Сунь У-кун, что ты узнал, почему нам не скажешь, а один горюешь? То, что ты стараешься скрыть свои слезы, очень тревожит меня.
- Учитель, - отвечал Сунь У-кун, - человек, который предупредил нас сейчас об опасности, не кто иной, как страж времени. Он говорит, что здешний волшебник необычайно свиреп, а эти горы опасны и непроходимы. Лучше нам вернуться.
Эти слова привели Трипитаку в неописуемый ужас. Схватив Сунь У-куна за рукав, он сказал:
- Ученик мой, мы уже прошли половину пути. Как же можно говорить о том, чтобы возвращаться обратно?
- Я, конечно, сделаю все, что в моих силах, чтобы продолжать путь, - сказал Сунь У-кун. - Боюсь лишь одного, что духов здесь много и у меня одного не хватит сил справиться с ними. Правильно говорят: «Будь ты сделан хоть из железа, но когда тебя поместят в горн, из тебя получится всего лишь несколько гвоздей».
- Ты совершенно прав, - подтвердил Трипитака. - Одному, конечно, трудно. Даже в книге о военном искусстве говорится: «Один в поле не воин». Однако с нами идут еще Чжу Ба-цзе и Ша-сэн. Они ведь тоже мои ученики, и ты можешь распоряжаться ими по своему усмотрению. Надеюсь, что все вместе вы благополучно проведете меня через эти горы. А разве это не даст вам возможности вернуться к своему первоначальному чистому состоянию?
Сунь У-кун, который хитростью выудил у Трипитаки согласие, вытер слезы и сказал:
- Если вы хотите пройти через эти горы, надо, чтобы Чжу Ба-цзе выполнил два условия: тогда еще можно будет надеяться, что мы пройдем. Иначе и думать об этом нечего.
- Ну, если ты, брат, не пойдешь, - сказал Чжу Ба-цзе, - тогда нам надо расходиться. И нечего меня зря впутывать в это дело.
- Ученик мой, - молвил Трипитака, - я думаю, что вначале следовало бы спросить твоего старшего брата, чего именно он требует от тебя.
Тогда Чжу Ба-цзе обратился к Сунь У-куну:
- Дорогой брат, скажи, что я должен делать?
- Первое, что ты должен делать, - отвечал ему Сунь У-кун, - это оберегать учителя, второе - разведать дорогу.
- Оберегать учителя, - сказал Чжу Ба-цзе, - значит находиться при нем неотлучно, но, чтобы разведать дорогу, мне надо идти. Ты предлагаешь что-то совершенно невозможное: ты хочешь, чтобы я шел и в то же время сидел возле учителя. Как же я могу это сделать?
- Да я вовсе не хочу, чтобы ты выполнил и первое и второе условие, - сказал на это Сунь У-кун. - Хорошо, если ты выполнишь хоть одно.
- Что ж, в таком случае можно поговорить, - отвечал Чжу Ба-цзе. - Но ты прежде объясни мне, что входит в мои обязанности? Может быть, одно из этих условий я и соглашусь выполнить.
- Когда учитель будет отправлять свои естественные надобности, - начал Сунь У-кун, - ты должен прислуживать ему; когда учитель станет собираться в путь, твой долг помочь ему сесть на коня. Если учитель захочет есть, собери подаяние и накорми его. Смотри: если только учитель хоть немного проголодается, побледнеет или похудеет, тебя будут бить.
- Нет, это трудно, очень трудно, - встревожился Чжу Ба-цзе. - Прислуживать учителю, помочь ему сесть на коня, это, пожалуй, можно. Я могу находиться при нем неотлучно и даже носить его на спине. Но вот с подаяниями дело обстоит хуже. Ведь здешний народ не знает, что я монах и иду за священными книгами. Меня могут принять за приблудшую свинью. Целая толпа нападет на меня с вилами и рогатинами, а потом зарежут и засолят впрок к новому году. В этом для меня нет ничего приятного.
- Ну, тогда иди разведай дорогу, - сказал Сунь У-кун.
- Что я для этого должен делать? - спросил Чжу Ба-цзе.
- Надо отправиться в горы, - сказал Сунь У-кун, - узнать, сколько живет там духов, есть ли пещеры. Зная это, мы сможем свободно пройти.
- Ну, это пустяки! Тогда я отправлюсь на разведку.
Одернув на себе одежду и вооружившись граблями, Чжу Ба-цзе храбро двинулся в горы. Глядя на него, Сунь У-кун не мог удержаться от смеха.
- Мерзкая ты обезьяна, - стал укорять его Трипитака, - почему у вас нет ни привязанности, ни жалости друг к другу? Только и знаете, что творить зло. Ты хитрый, как сайга: уговорил Чжу Ба-цзе пойти на разведку, а сам теперь насмехаешься над ним.
- Я вовсе не над ним смеюсь, - стал оправдываться Сунь У-кун. - А смеюсь потому, что Чжу Ба-цзе не будет разведывать дороги и не отважится встретиться с волшебником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
О, чудесный Мудрец! Он решил схитрить и начал так усиленно тереть глаза, что у него даже слезы показались.
Увидев слезы на глазах у Сунь У-куна, Чжу Ба-цзе сказал Ша-сэну:
- Послушай, бросай коромысла и доставай вещи, Мы с тобой разделим их.
- О каком дележе ты говоришь, брат? - удивился Ша-сэн.
- Разделим вещи и разойдемся по домам, - пояснил Чжу Ба-цзе. - Ты вернешься на реку Люшахэ и снова станешь оборотнем, я же возвращусь в селение Гаолаочжуан и буду как прежде жить в семье зятем. Коня мы продадим, а на вырученные деньги купим гроб и преподнесем его в знак почтения нашему учителю. В общем, нужно расходиться и оставить мысль о поездке в Индию.
- Что этот Дурень болтает? - насторожился Трипитака, услышав слова Чжу Ба-цзе. - Ведь мы спокойно идем вперед.
- Я вовсе не болтаю! - возразил Чжу Ба-цзе: - Разве вы не видите, что творится с Сунь У-куном? Он плачет! А уж если Великий Мудрец, которому открыты все ходы и выходы и на небе и под землей, которого ни топор, ни огонь, ни кипящее масло не берут, загрустил, значит, эти горы ничего хорошего не сулят и там действительно живет злой волшебник. Как же можно туда идти таким слабым людям, как мы?
- Ну, ты пока не болтай, - строго сказал Трипитака. - Сейчас я спрошу его. Сунь У-кун, что ты узнал, почему нам не скажешь, а один горюешь? То, что ты стараешься скрыть свои слезы, очень тревожит меня.
- Учитель, - отвечал Сунь У-кун, - человек, который предупредил нас сейчас об опасности, не кто иной, как страж времени. Он говорит, что здешний волшебник необычайно свиреп, а эти горы опасны и непроходимы. Лучше нам вернуться.
Эти слова привели Трипитаку в неописуемый ужас. Схватив Сунь У-куна за рукав, он сказал:
- Ученик мой, мы уже прошли половину пути. Как же можно говорить о том, чтобы возвращаться обратно?
- Я, конечно, сделаю все, что в моих силах, чтобы продолжать путь, - сказал Сунь У-кун. - Боюсь лишь одного, что духов здесь много и у меня одного не хватит сил справиться с ними. Правильно говорят: «Будь ты сделан хоть из железа, но когда тебя поместят в горн, из тебя получится всего лишь несколько гвоздей».
- Ты совершенно прав, - подтвердил Трипитака. - Одному, конечно, трудно. Даже в книге о военном искусстве говорится: «Один в поле не воин». Однако с нами идут еще Чжу Ба-цзе и Ша-сэн. Они ведь тоже мои ученики, и ты можешь распоряжаться ими по своему усмотрению. Надеюсь, что все вместе вы благополучно проведете меня через эти горы. А разве это не даст вам возможности вернуться к своему первоначальному чистому состоянию?
Сунь У-кун, который хитростью выудил у Трипитаки согласие, вытер слезы и сказал:
- Если вы хотите пройти через эти горы, надо, чтобы Чжу Ба-цзе выполнил два условия: тогда еще можно будет надеяться, что мы пройдем. Иначе и думать об этом нечего.
- Ну, если ты, брат, не пойдешь, - сказал Чжу Ба-цзе, - тогда нам надо расходиться. И нечего меня зря впутывать в это дело.
- Ученик мой, - молвил Трипитака, - я думаю, что вначале следовало бы спросить твоего старшего брата, чего именно он требует от тебя.
Тогда Чжу Ба-цзе обратился к Сунь У-куну:
- Дорогой брат, скажи, что я должен делать?
- Первое, что ты должен делать, - отвечал ему Сунь У-кун, - это оберегать учителя, второе - разведать дорогу.
- Оберегать учителя, - сказал Чжу Ба-цзе, - значит находиться при нем неотлучно, но, чтобы разведать дорогу, мне надо идти. Ты предлагаешь что-то совершенно невозможное: ты хочешь, чтобы я шел и в то же время сидел возле учителя. Как же я могу это сделать?
- Да я вовсе не хочу, чтобы ты выполнил и первое и второе условие, - сказал на это Сунь У-кун. - Хорошо, если ты выполнишь хоть одно.
- Что ж, в таком случае можно поговорить, - отвечал Чжу Ба-цзе. - Но ты прежде объясни мне, что входит в мои обязанности? Может быть, одно из этих условий я и соглашусь выполнить.
- Когда учитель будет отправлять свои естественные надобности, - начал Сунь У-кун, - ты должен прислуживать ему; когда учитель станет собираться в путь, твой долг помочь ему сесть на коня. Если учитель захочет есть, собери подаяние и накорми его. Смотри: если только учитель хоть немного проголодается, побледнеет или похудеет, тебя будут бить.
- Нет, это трудно, очень трудно, - встревожился Чжу Ба-цзе. - Прислуживать учителю, помочь ему сесть на коня, это, пожалуй, можно. Я могу находиться при нем неотлучно и даже носить его на спине. Но вот с подаяниями дело обстоит хуже. Ведь здешний народ не знает, что я монах и иду за священными книгами. Меня могут принять за приблудшую свинью. Целая толпа нападет на меня с вилами и рогатинами, а потом зарежут и засолят впрок к новому году. В этом для меня нет ничего приятного.
- Ну, тогда иди разведай дорогу, - сказал Сунь У-кун.
- Что я для этого должен делать? - спросил Чжу Ба-цзе.
- Надо отправиться в горы, - сказал Сунь У-кун, - узнать, сколько живет там духов, есть ли пещеры. Зная это, мы сможем свободно пройти.
- Ну, это пустяки! Тогда я отправлюсь на разведку.
Одернув на себе одежду и вооружившись граблями, Чжу Ба-цзе храбро двинулся в горы. Глядя на него, Сунь У-кун не мог удержаться от смеха.
- Мерзкая ты обезьяна, - стал укорять его Трипитака, - почему у вас нет ни привязанности, ни жалости друг к другу? Только и знаете, что творить зло. Ты хитрый, как сайга: уговорил Чжу Ба-цзе пойти на разведку, а сам теперь насмехаешься над ним.
- Я вовсе не над ним смеюсь, - стал оправдываться Сунь У-кун. - А смеюсь потому, что Чжу Ба-цзе не будет разведывать дороги и не отважится встретиться с волшебником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161