- Милостивый благодетель! Я ученик Танского монаха, который по повелению китайского императора идет на Запад поклониться Будде и взять у него священные книги. И вот, когда мы очутились неподалеку от вашего драгоценного дома, моего учителя стал мучить голод. Поэтому-то я и пришел в ваш почтенный дом попросить подаяния.
Выслушав Сунь У-куна, старик только покачал головой и, отвесив поклон, опираясь на посох, сказал.
- Погодите, почтенный монах, говорить о подаянии. Вы, верно, сбились с пути.
- Нет, мы не сбились с пути, - отвечал Сунь У-кун.
- Да ведь путь в Индию проходит далеко к северу, - продолжал старик. - Отсюда это не меньше тысячи ли. Почему же вы идете не там, где следует?
- Вы правы, - подтвердил Сунь У-кун, - путь в Индию лежит к северу отсюда. Мой учитель как раз и находится сейчас там и ожидает моего возвращения.
- Что за вздор ты несешь, монах, - удивился старик. - Как может твой учитель ждать тебя там? Ведь для того чтобы добраться оттуда к нам, то есть пройти расстояние в тысячу ли, даже очень хорошему ходоку потребуется не менее семи дней, да столько же, чтобы вернуться. За это время твой учитель может умереть с голоду.
- Не стану обманывать вас, милостивый благодетель, - отвечал улыбаясь Сунь У-кун, - я только что оставил своего учителя. Для того чтобы добраться сюда, мне потребовалось ровно столько времени, сколько нужно для того, чтобы выпить чашку горячего чая. Ну, а если я сейчас получу подаяние, то успею вернуться к обеду.
- Да ты не монах, а черт или дух! - испуганно воскликнул старик и бросился бежать прочь.
- Куда вы, благодетель! - схватив его за руку, сказал Сунь У-кун. - Вы лучше подайте что-нибудь, только поскорее!
- Ничего я тебе не дам, ничего, - заявил старик. - Ты лучше обратись в другой дом!
- Ну как же так, благодетель, вы, верно, не понимаете, что говорите! Ведь вы сами сказали, что от того места, где находится мой учитель, до вас тысяча ли. Что же будет, если я пойду в другой дом? Это значит, что мне снова нужно будет проделать тысячу ли. В таком случае мой учитель действительно может умереть с голоду.
- Скажу вам правду, - промолвил тут старик, - семья у меня семь душ. Мы только что запустили в котел три шэна риса. Но рис еще не готов. Ты сходи-ка сперва в другие дома, а потом уж вернешься сюда.
- Еще в старину люди говорили: «Чем ходить по нескольким домам, лучше подождать в одном». Так вот я лучше подожду.
Подобная навязчивость разозлила старика, и он, взмахнув своим посохом, семь раз ударил Сунь У-куна по лысине. Однако Сунь У-кун не обратил на это никакого внимания, ощущая лишь легкий зуд.
- Да что за башка у этого монаха! - с удивлением воскликнул старик.
- Вот что, почтенный человек, - произнес со смехом Сунь У-кун. - Ты можешь колотить сколько тебе вздумается, но запомни, сколько раз ты меня ударил. За каждый удар с тебя причитается один шэн рису, а потому не торопись и считай как следует.
Старик был до того напуган, что даже бросил свой посох и с криком: «Черт! Черт!» - вбежал во двор и захлопнул ворота. Его крик напугал всех домочадцев, и они, дрожа от страха, поспешно бросились закрывать все входы и выходы.
Тут Сунь У-кун задумался.
«Этот старый мошенник сказал, что у них в доме варят сейчас рис, - размышлял он. - Но правда ли это - я не знаю. Недаром говорится: «Даосизм делает людей умными и честными и рассеивает все сомнения». Придется самому посмотреть, что там делается».
И вот наш чудесный Великий Мудрец произнес заклинание и, сделавшись невидимым, прошел прямо на кухню. Старик не соврал. Из котла валил пар и в нем действительно варилась каша. Тут Сунь У-кун, не долго думая, опустил чашку в котел и, наполнив ее до краев, взобрался на облако и пустился в обратный путь. Но говорить об этом подробно мы не будем.
Вернемся лучше к Трипитаке. Прождав довольно долго, он наклонился вперед и с досадой проговорил:
- И куда только могла отправиться эта обезьяна?
- Я нисколько не сомневаюсь в том, что она ушла куда-нибудь прогуляться, - с усмешкой заметил Чжу Ба-цзе - Разве уж тут до сбора подаяний? Просто ей захотелось запереть нас здесь.
- Что означают слова «запереть нас здесь»? - спросил Трипитака.
- Да разве вы, учитель, ничего не понимаете? - удивился Чжу Ба-цзе. - В древнее время начертить круг означало посадить человека в тюрьму. Неужели вы думаете, что круг, который начертил Сунь У-кун, действительно является железной стеной и может защитить нас от хищных зверей. Да они сожрут нас - и все.
- Что же ты предлагаешь, Чжу Ба-цзе? - спросил Трипитака.
- Я считаю, что здесь мы не защищены ни от ветра, ни от холода, и нам следует двигаться вперед, на Запад. Если Сунь У-кун вернется с подаянием, то на своем облаке сможет быстро нагнать нас. Тогда вы подкрепитесь, и мы отправимся дальше. От этого сиденья у меня уже нога закоченела.
Слова Чжу Ба-цзе принесли несчастье Трипитаке. Он послушал Чжу Ба-цзе, и они все вышли из круга. Чжу Ба-цзе вел под уздцы коня, Ша-сэн нес коромысло с вещами, а Трипитака шел следом за ними. Вскоре они подошли к высокому зданию, которое было расположено фасадом на юг, а другой стороной - на север. Оно было окружено белыми стенами, расположенными в виде висящих усов. Все оно было раскрашено в разные цвета. Над воротами была арка в виде опрокинутого лотоса. Подойдя к воротам, Чжу Ба-цзе привязал коня к каменному столбу. Ша-сэн опустил на землю свою ношу, а Трипитака, который очень боялся ветра, присел на порог.
- Учитель, - обратился к нему Чжу Ба-цзе, - я думаю, что это строение принадлежит какому-нибудь сановнику. Люди, которые здесь живут, верно, занимаются благотворительными делами. За воротами никого не видно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161