– Ник, мы должны вернуться домой, – словно извиняясь, напомнила Арлина. – К нам должен прийти Дерек, а завтра прибудет делегация из Комитета спасения Голландии.
– Отставить, Хазен. Дайте я сам с ним поговорю. – Я взял мобильник. – Джеренс? Арлина возвращается домой, я останусь здесь. – Арлина пронзила меня взглядом, полным досады. – Пришлешь корабль завтра. Я скажу когда. Нет, у меня все в порядке. Тут случился небольшой… инцидент. Что? Это меня не волнует, отмени его. На следующей неделе. – Я отключился и крепко обнял жену. – Приготовься к встрече с Дереком и пообщайся с голландцами вместо меня. Скоро увидимся.
Она обмякла и уткнулась подбородком мне в плечо:
– Ник, эти кадеты…
– Да, я знаю. Ужасно.
– Я имею в виду тех, что выжили.
– Случилось несчастье, Арлина. Мы оба все видели. Им следует…
– Они так переживают, им так плохо.
– Я тут ничего не могу поделать.
– Но ты ведь постараешься, не так ли, Ник? – В ее голосе звучала мольба.
Я отвернулся. Потом наконец сказал:
– Сделаю все, что в моих силах.
Мы с начальником Академии медленно шли в сгущающихся сумерках к его офису.
– Насколько хорошо вы знаете Грегори, мистер Хазен?
– Хороший парень. Даже если он не очень тщательно за всем смотрел, все равно – как он мог предотвратить несчастье? Мы использовали этот рвотный газ много лет.
Моя улыбка больше походила на горькую усмешку:
– Целые поколения.
– Это, безусловно, несчастный случай, господин Генеральный секретарь. Роковое стечение обстоятельств.
– Вы в самом деле так считаете? – Мои сомнения между тем все росли.
Последовала долгая пауза.
– Мне бы хотелось, чтобы все было именно так, – наконец сказал он.
Внезапно он показался мне гораздо более симпатичным.
– Извините. Многовато беру на себя.
– Это ваше право, сэр. Вы – Генеральный секретарь. Я усмехнулся, вспомнив одного адмирала, который когда-то давно попытался командовать моим кораблем.
– Это нисколько не облегчает дело.
– Отнюдь, – возразил он. Его искренность вызывала восхищение. – Вы, кажется, ведь не помните меня?
Я напряг память:
– Припоминаю, что где-то вас видел. Вы были на корабле ВКС «Черчилль». Я прав?
– Я был в казармах Вальдеса. – Он говорил так, как будто не слышал меня. – Когда вы набирали команду. – Он сбавил шаг, и мне стало легче идти, чтобы не отстать. – Сержант Ибарес.
– О! – Как это я позволил ему переменить тему? Я любил Академию, искренне любил. Однако…
– Я был одним из тех немногих отсутствовавших, когда вы забирали кадетов в Фарсайд. Иначе я бы непременно был с вами. Знаю, что вы бы меня взяли. – Его лицо покраснело, и он старательно отводил глаза. – Я неудачно упал – валяли дурака в казармах. Примерно за неделю до атаки космической рыбы. Сломал три ребра. Говорили, что вы были в ярости.
– Это была тяжелая ночь, – безнадежным голосом ответил я. – После захода солнца… Хазен, я каждую ночь всю свою жизнь думаю: что я мог сделать для тех несчастных кадетов? Благодарите судьбу, что вы не были среди них. – Во время последнего нападения пришельцев из космоса я набирал добровольцев, зная, хотя и не говоря им, что посылаю ребят на верную смерть. И теперь-то я с трудом мог об этом говорить. Раньше же многие годы мне это было не под силу.
– Сэр, знаете ли вы, что это такое – быть одним из последних, кто учился под началом Николаса Сифорта? Говорят, вы вызвали кадетов в столовую Фарсайда. – Его глаза смотрели куда-то вдаль, как будто он силился что-то вспомнить. – Вы говорили, что это будет опасно и что вам нужны те, кто готов отправиться на корабли-подрывники. Они все поняли, хотя и были еще совсем мальчишками.
– Мистер Хазен… – Как я мог позволить ему завести этот разговор?..
– В течение многих лет те, кто отказался, перекладывали вину с одного на другого или на вас. Только Боланд и Бранстэд могли гордиться. И еще Тенер. – Жалкие несколько счастливчиков, которым удалось выжить и вернуться со мной на родину-Землю. – Когда же все это произошло, я лечился после травмы. – Его голос смягчился. – Я должен был погибнуть – но как я мог этим гордиться? Мы воевали, изредка. Я терял друзей. – Хазен замолк на полуслове и прокашлялся. – Когда меня послали сюда, я никак не мог понять, что это большая честь. Ходить там, где вы ходили, сидеть за вашим столом, командовать людьми, которыми вы…
– Хватит! – Мой крик эхом отозвался в стенах здания.
Он посмотрел на меня, и его взгляд был полон решимости.
– Мне хотелось произвести на вас впечатление. Чтобы вы увидели, что я все держу в своих руках. Вы думаете, я не знаю, каким идиотом выглядел, когда кричал на Грегори? Я едва язык себе не откусил.
– Все в порядке, мистер Хазен. Я бы действовал точно так же.
– Но не перед нашим… – Он пробормотал что-то не вполне интеллигентное.
– Что?
– Идолом. – В его взгляде был вызов, словно на дуэль.
– Господь да хранит нас, – пробормотал я. Мы подошли к лестнице. Я взял спутника за руку и держался за нее, когда мы поднимались. – Черт бы побрал эту ногу.
– Могу я спросить, что с ней, сэр? Я заметил, что несколько лет назад вы стали ходить с тростью.
– Артрит. А после аварии в Хельсинки стало болеть сильнее. – Артрит поддавался лечению, но у меня болезнь зашла слишком далеко. И я свои немощи заслужил.
Хазен остановился у входа в кабинет:
– Вызвать немедленно Грегори и Ансельма или подождем заключения из лаборатории?
– Думаю, надо подождать.
– Могу показать вам помещения для VIP-гостей.
– Я знаю дорогу. Позвоните мне, когда будет готово заключение. – И я поковылял к своим апартаментам.
Там я снял куртку, вымыл лицо и причесался. Бросил взгляд на свое стареющее лицо в зеркале и призадумался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165