– Тон отца был холоден.
– Почему вы не можете направить ваш приступ раздражения на благоразумное… Ладно, не разъединяйтесь со мной. – Она сделала паузу, очевидно желая снизить накал разговора. – Если я смогу уговорить его прекратить огонь на достаточно долгое время, чтобы вы покинули…
– Нет.
– Я даже не уверена, что он станет слушать. Кан, так сказать, измучил мое ухо, когда я разбудила его, чтобы он мог услышать ваше выступление. Он может быть едва контролируемым, упрямым, когда… – Она внезапно замолчала и продолжила после небольшой паузы:
– Послушайте, я делаю все от меня зависящее, нас всех немного нервирует эта ситуация. Вы – профессионал, мы хотим знать условия сделки, которую вы хотите заключить. Нижние должны быть подавлены; это итог, которого мы желаем достигнуть. А что касается способа…
– Вот чего я хочу достигнуть.
– Продолжайте. Я приму к сведению.
– Прекратите лазерный огонь. Пусть оониты вернутся обратно в казармы. Остановите разрушение. Восстановите водоснабжение для…
– Сифорт, вы это серьезно?
– Я говорю всерьез! – Голос отца дрожал от сильного душевного волнения. – Как мы могли строить новый город на телах наших граждан? Вас не мучают угрызения совести?
– Я не могу их себе позволять, я мыслю категориями политики. Еще одна попытка: в какой области мы можем прийти к компромиссу?
– Это скажите мне вы.
– Следует очистить заброшенные, покинутые людьми улицы, это – первая удачная возможность за последние годы.
– Они не покинуты. Затем?
– Нижние должны быть переселены…
– Абсурд. Город – их дом.
– Если мы очистим улицы с помощью войск, а не лазерами…
– Нет!
Ее голос напоминал скрежещущий звук, который издает ноготь, который царапает по стеклу.
– Час спустя вы будете мертвы, и это не будет иметь никакого значения!
– Точно. И что с того?
– Вы – сумасшедший! Вы мне омерзительны. Знаете что, господин Генеральный секретарь? Когда это случится, я буду рада.
Прозвучал щелчок.
– Отец!
– Все в порядке, сын. – Он медленно и тихо вздохнул, – Именно поэтому я с радостью покинул службу.
Я знал, что сейчас должен был отвлечь его.
– Отец, тебе звонят по всем каналам.
– Кто еще?
– Корвин, с «Галактики», «Мир новостей», Управление движения орбитальной станции. Генерал Рубен. Кто-то, выкрикивающий твое имя снова и…
Он еще раз вздохнул.
– Сначала Корвин. Да, комп?
– Все мои каналы связи перегружены. Сигналы начали подавлять друг друга, и стало трудно их фильтровать.
– Постарайся сделать все, что сможешь.
– Да-да, сэр. Помощник механика Зорн колотит по люку. Он требует, чтобы я открыл мостик. Он хочет связаться с Адмиралтейством и настаивает, что он имеет право…
– Передайте это Зорну: «Веди себя хорошо, мальчик! Просьба использовать радио отклонена. Разрешение открыть мостик – ответ отрицательный. Официальный выговор занести в личный файл. Оставь Корвина в покое, исключая случаи крайней необходимости. Конец». Ответ по всем несущим частотам: в данную минуту просьбы об интервью отклонены. Возможно, позже; и перестаньте глушить передачи на моей линии.
– Отец, просмотри!
– И ответ Управлению движения орбитальной станции… Что случилось, Ф.Т.?
Я ткнул пальцем в иллюминатор. Маленькое судно плавно двигалось сквозь пустоту космоса; умело маневрируя, оно направилось к нам.
– Твой шлем в порядке? Немного попозже, Корвин, мы продолжим. – Он внимательно вглядывался в непрошеного гостя. – Это – маленький челнок. Частный.
Я бегло просмотрел частоты.
– ВВС, седьмой канал – «Галактике»: мы хотели бы включить интервью с господином Сифортом в полуденную сводку новостей…
– Ник, это Торн, у меня есть известие для тебя, пожалуйста…
– Управление движения орбитальной станции к челноку «Голографического мира»: вы в запретной зоне космоса, немедленно измените курс…
– Внимание, катер «Галактики», катер, внимание, это «Новости Голографического мира»; не стреляйте, мы приближаемся только для того, чтобы снять несколько кадров, пожалуйста, не стреляйте…
Отец проворчал:
– Они или никогда не отрывали своего зада от Земли, или не думают, что говорят. Любому известно, что катера не вооружены. Не стрелять, да неуже…
– Не стреляйте! Господин Генеральный секретарь, как это – чувствов…
– Филип, – голос отца был спокоен. – Пригнись к пульту. Не дай им увидеть твое лицо.
– Да, сэр! – Я уставился на мигающие огни.
– А, замечательно! Они, вероятно, не смогут узнать тебя через шлем. Это очень хорошо.
Крошечное суденышко, даже меньше, чем наш катер, внезапно появилось недалеко от нашего левого борта. Через их иллюминатор я увидел мельком две фигуры, голографокамеры нацелились на нас. Пилот включил двигатели, и челнок медленно подплывал ближе. Он расположился в каких-то двухстах футах перед носом нашего катера и, казалось, больше не приближался.
– Идиоты. Они будут идти перед нами к пушке. – Отец всплеснул руками. – Проклятые любители громких заголовков! Им нельзя было разрешать выходить из атмосферы!
– Не сомневаюсь, что адмирал предупредит их. – Я пытался произносить слова успокаивающим тоном.
– Я знаю. – Протянув руку, он включил телефон. – Да, Джефф?
– Это – капитан Вилкес, – произнес чопорный холодный голос. – Подождите минуту: адмирал разговаривает с… одну минуту! – Прозвучал щелчок, и послышался голос Торна:
– Ник? Не отключайся.
Еще один щелчок. Мы ждали. Я осторожно поинтересовался:
– Почему он называет тебя Ником, ведь он ненавидит тебя?
– Что заставило тебя сделать такой вывод?
– Он обманом заставил тебя взойти на борт «Галактики». Он принудил тебя вернуться во флот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186