Динни потянула к себе резную ручку звонка, и он ответил ей позвякиванием, слабым, как звук колокольчика заблудившейся овцы. Затем наступила тишина, потом на уровне глаз девушки мелькнуло светлое пятно, исчезло, и дверь открылась. Клер в зелёном халате стояла на пороге.– Входи, дорогая, – пригласила она. – Львица у себя в логове, и "Дуглас в замке у ней".Динни вошла в тесную, почти пустую комнатку, которая была задрапирована зелёным японским шёлком, купленным у антиквара, и устлана циновками. В противоположном углу виднелась винтовая лесенка; с потолка, излучая слабый свет, свисала единственная лампочка, затенённая зелёным абажуром. Было холодно: медная электрическая печка не давала тепла.– За эту комнату я ещё не принималась, – пояснила Клер. – Пойдём наверх.Динни совершила винтообразное восхождение и очутилась в гостиной, пожалуй, ещё более тесной. Там были два зашторенных окна, выходившие на конюшни, кушетка с подушками, маленькое старинное бюро, три стула. шесть японских гравюр, приколачиванием которых, видимо, занималась Клер перед приходом сестры, старинный персидский ковёр, брошенный на устилавшие пол циновки, полупустой книжный шкафчик и несколько семейных фотографий на нём. Стены были выкрашены светло-серой клеевой краской; в помещении горел газовый камин.– Флёр прислала мне гравюры и ковёр, а тётя Эм заставила взять бюро.Остальное я привезла с собой.– Где ты спишь?– На кушетке – очень удобно. Рядом – туалетная комната с душем, гардеробом и прочим.– Мама велела спросить, что тебе нужно.– Немногое: наш старый примус, пара одеял, несколько ложек, ножей и вилок, небольшой чайный сервиз, если найдётся лишний, и какие-нибудь книги.– Будет сделано, – ответила Динни. – А теперь, дорогая, рассказывай как себя чувствуешь.– Физически – превосходно, морально – неспокойно. Я же писала тебе, он приехал.– Он знает об этой квартире?– Пока нет. О ней известно только тебе, Флёр и тёте Эм. Да, забыла, ещё Тони Круму. Мой официальный адрес – Маунт-стрит. Но Джерри, разумеется, отыщет меня, стоит ему только захотеть.– Ты видела его?– Да. Я сказала ему, что не вернусь. И на самом деле не вернусь, Динни. Решение окончательное, так что не уговаривай. Выпьешь чаю? Я сейчас вскипячу – у меня есть глиняный чайничек.– Нет, благодарю, я пила в поезде.Динни сидела на одном из стульев, которые Клер привезла с собой, и тёмно-зелёный костюм удивительно шёл к её волосам цвета опавших буковых листьев.– До чего ты сейчас хороша! – восхитилась Клер, свёртываясь в клубок на кушетке. – Хочешь сигарету?То же самое подумала о сестре и Динни. Обворожительная женщина, одна из тех, кто обворожителен при любых обстоятельствах: тёмные стриженые волосы, живые карие глаза, бледное лицо цвета слоновой кости, в слегка подкрашенных губах сигаретка… Да, соблазнительна! Впрочем, вспомнив, как складывается жизнь сестры, Динни сочла это выражение неуместным. Клер всегда была жизнерадостной и обаятельной, но брак, бесспорно, ещё более усилил и углубил это обаяние, придав ему какой-то неуловимо колдовской оттенок.– Ты сказала. Тони Крум тоже знает? – неожиданно спросила она.– Он помогал мне красить стены. Фактически всю гостиную отделал он, а я занималась туалетной. Но у него получилось лучше.Динни с явным интересом оглядела стены:– Очень недурно. Знаешь, дорогая, отец и мама встревожены.– Верю.– Ты не находишь, что это естественно?Клер сдвинула брови, и вдруг Динни вспомнила, как они спорили когдато, надо ли выщипывать брови. Слава богу, Клер к этому не прибегает!– Ничем не могу помочь, Динни: я не знаю, что решил Джерри.– Я думаю, он не пробудет здесь долго, – иначе потеряет место.– Видимо, так. Но я не хочу волноваться заранее. Будь что будет.– Как быстро можно получить развод? Я хочу сказать – если дело возбудишь ты.Клер покачала головой, и тёмный локон упал ей на лоб, напомнив Динни детские годы сестры.– Устанавливать за ним слежку – мерзко. Объяснять на суде, как он меня истязал, я не в силах. А на слово мне никто не поверит, – мужчинам все сходит гладко.Динни встала и подсела к сестре на кушетку.– Я готова убить его, – вырвалось у неё.Клер рассмеялась.– Во многом он не плохой человек. Но я к нему не вернусь. С кого содрали кожу, тот во второй раз не дастся.Динни молчала, закрыв глаза.– Скажи, что у тебя за отношения с Тони Крумом? – спросила она наконец.– Он проходит испытание. Пока ведёт себя смирно, и мне приятно встречаться с ним.– Послушай, – медленно продолжала Динни, – если бы стало известно, что он у тебя бывает, этого было бы достаточно, правда?Клер опять рассмеялась.– Для светских людей, по-видимому, вполне. А присяжные, как я полагаю, причисляют себя к таковым. Но для меня, Динни, легче не жить, чем смотреть на вещи с точки зрения коллегии присяжных. А я не испытываю никакого желания хоронить себя. Поэтому скажу тебе прямо: Тони знает, что я надолго сыта физиологией.– Он влюблён в тебя?Глаза сестёр – синие и карие – встретились.– Да.– А ты в него?– Он мне нравится. Очень. Но и только; по крайней мере, сейчас.– А тебе не кажется, что пока Джерри в Англии…– Нет. По-моему, его пребывание здесь гораздо менее опасно для меня, чем его отъезд. Так как я с ним не поеду, он, вероятно, установит за мной слежку. Одно у него не отнимешь: что сказал, то сделает.– Не знаю, такое ли уж это достоинство. Пойдём куда-нибудь пообедаем.Клер потянулась:– Не могу, дорогая. Я обедаю с Тони в скверном ресторанчике, который нам обоим по карману. Честное слово, жить почти без гроша – даже забавно.Динни встала и принялась поправлять японские гравюры. Беспечность сестры была ей не внове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90