Шагалан снова оставил подругу отсыпаться, осторожно выскользнув на улицу. Тусклый блин солнца поднялся уже высоко, дело шло к завтраку. Одинокие сонные фигуры брели по направлению к кухне. Разведчик не без сожаления поглядел им вслед, но двинулся в противоположную сторону.
На ступенях крыльца атаманского терема дремал, опершись на древко копья, охранник. Юноша чуть смягчил шаг, аккуратно прокрался мимо, когда одна из ступенек неожиданно резко взвизгнула.
– Эй! Куда? – тотчас рыкнули сипло.
– К атаманам, несомненно, – бросил Шагалан.
Картина просторной светлицы показалась поразительно знакомой. Тот же полумрак, безмолвие, огромный голый стол и силуэт Бархата на его дальнем конце. Помедлив, Шагалан слегка поклонился, атаман в ответ тоже шевельнулся заметно. Сзади, громыхая сапогами, вбежал запыхавшийся охранник, вцепился в рукав.
– Оставь его, Колотарь! – разорвал тишину властный голос Бархата. – Раньше надо было стараться, а теперь убирайся обратно. С молодым человеком я сам поговорю.
Охранник, ворча что-то себе под нос, исчез за дверью.
– Проходите, юноша, садитесь, – продолжил атаман. – Вижу, у вас появляется неучтивая привычка каждый раз нарушать мою трапезу… Впрочем, дело превыше всего. Я капельку наслышан о ваших последних похождениях. Пока в них полно мальчишества и безрассудства, но, несмотря на это, я полагаю вас человеком достаточно серьезным.
– Польщен, – ухмыльнулся Шагалан, примащиваясь на краешке лавки.
– Не надо дуться. Право, мне искренне жаль, что первая беседа получилась столь напряженной. Поймите и вы: осторожность в нашем ремесле – вещь наиважнейшая.
– Уже сняли с меня подозрения?
– Возможно. За вас то, что вы понравились Аалю. И на вояку Ряжа сумели произвести впечатление. У меня же чуть другой подход, господин… – Бархат нарочито покопался в памяти, но юноша на лицедейство не поддался, – Шагалан. Меня мало интересуют ваши боевые способности или преданность родине.
– Чего же еще во мне интересного?
– Ваша суть, ваши истинные, потаенные мотивы и цели. Вы у нас всего лишь третий день, не так ли? Срок небольшой, но кое-какие заключения сделать я успел.
– Очень любопытно.
– Например, как я сказал, вы кажетесь вполне серьезным человеком. Настолько серьезным, что не станете вламываться к атаманам иначе как для серьезного разговора. Я прав?
– Абсолютно. Пришел я как раз для того, чтобы прояснить кое-что насчет своих мотивов и сути.
– Внимательно слушаю.
– Насколько я выяснил, вы, господин Бархат, помимо прочего, занимаетесь связями с другими ватагами.
– Вам не полагалось этого знать, молодой человек, но добыли вы подлинную правду.
– В таком случае имею сообщить вам о кое-каком уточнении моего собственного статуса в вашем отряде… – Шагалана понесло в высокопарность, однако это было простительно – подобное заявление произносилось впервые. С мастером Кане они давно выработали последовательность роста откровенности во взаимоотношениях с вольными ватагами. И не их вина, что никто до сих пор не переходил даже к этой, второй ступени. – Я представляю не только себя лично, но и значительную группу людей, связанных едиными помыслами и целями. В свете всего виденного здесь от имени своих соратников готов предложить вам сотрудничество. Надеюсь, оно послужит обоюдной пользе и свободе Гердонеза.
Несколько секунд Бархат сидел молча, опустив глаза и вращая в пальцах оловянную ложку.
– Не хочу лукавить, господин Шагалан, – вздохнул он наконец, – мы предполагали нечто похожее. У нас побывала уйма гостей, но таких, как вы… ни разу. Безусловно, мы заинтересованы в сотрудничестве с солидными силами. Сейчас, однако, складывается неудобная ситуация: вы получили возможность узнать о нас почти все, о вас же самих пока не известно ничего.
– Что бы вы хотели узнать?
– Прежде всего, что представляет собой ваша группа?
– Отряд хорошо обученных воинов. Все мы – дети Гердонеза, вынужденные в свое время покинуть родину.
– Если я правильно понял, место вашего обитания – по ту сторону пролива? Какой-нибудь из лагерей беженцев?
– Вы правильно поняли, господин Бархат. Надеюсь, также понимаете, что я не намерен сразу уточнять это местоположение. Как вы изволили заметить, осторожность в нашем ремесле…
– Ясно. Позволено ли будет осведомиться о численности отряда?
– Она невелика, но сопоставима с численностью вашего.
– Как вы помните, господин Шагалан, говорилось о солидных силах. Впрочем… Все ли беженцы имеют подготовку, сравнимую с вашей?
– Все.
Тонкие губы атамана дрогнули, наконец изобразив подобие улыбки:
– Это меняет дело. Военная мощь такого отряда могла бы здорово пригодиться. Думаю, мы обсудим ваше предложение.
– Полагаю, вы сами известите остальных атаманов и в первую очередь господина Ааля?
– В этом нет необходимости, мой мальчик, – раздался знакомый низкий голос.
Повторения становились навязчивыми. По лестнице опять спускался Большой Ааль, вероятно банально подслушивавший сверху беседу.
– Рад, что не ошибся в тебе, Шагалан, – улыбнулся бородач. – Когда позавчера я увидел тебя спорящим с Бархатом, сразу понял – вместе с юным гостем к нам пожаловали основательные перемены. Таких смельчаков до сих пор не встречалось. Я связал с тобой некоторые надежды и не прогадал. Более того, обретаю союз с серьезной силой! Какой бальзам на измученную душу… Должен сказать, мой мальчик, во всем Гердонезе вряд ли сыщется человек, радевший за объединение повстанческих ватаг яростнее, чем я. Ведь если посмотреть трезво, захватчиков с их приспешниками не так уж и много!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168