В то время он был так полон напряжения, так
готов к немедленному действию и возможному насилию, так чутко он
прислушивался, не приближаются ли враги, что лучшие дни прошли как бы мимо
него, оставив только краткие воспоминания, совсем не такие насыщенные,
какими были те мгновения. Разумеется, и он, и Низа были живы именно
благодаря его тогдашней безжалостной сосредоточенности, так что, может
быть, он заключил с жизнью честную сделку. Он подумал о той звездной ночи
на барже, когда он лежал в объятиях Низы. Он вспомнил, как подумал тогда,
что, если ему предстоит умереть в этот момент, он хотел бы именно тогда
распрощаться со своей странной и запутанной жизнью - что в такой смерти
можно найти спасение от дальнейшего зла.
Руиз сердито встряхнул головой. Такие мысли были как медленный яд.
Это слабость, которая могла украсть их будущее с Низой, такое же
счастливое, как те моменты. Он должен держаться за свое предательство, за
свою чуткость и настороженность, за свою жестокость. Пока не придет время,
и эти качества не окажутся для них бесполезными, пока они наконец не
смогут убежать с Суука и не вернутся в какой-нибудь менее опасный мир.
Он смотрел на нее, спящую, голова ее покоилась на сложенных руках,
черты лица только смутно виднелись сквозь упавшие пряди спутанных черных
волос. Он видел только тонкие сильные плечи и такую беззащитную, плавную
линию шеи. Он чувствовал, что ему перехватило дыхание, им овладела такая
нежность и такая грусть, что глаза его наполнились слезами. Он был
потрясен. Он не плакал с самого давно забытого детства.
Его отвлекла внезапная перемена в шуме мотора лодки, которая
моментально потеряла скорость и стала издавать неприятный скрипучий звук.
- Что случилось? - спросил он Гундерда, который подскочил к кожуху
мотора и рывком распахнул его.
Гундерд только невразумительно крякнул и нырнул головой в машинное
отделение.
Мотор заглох. Из отделения донеслась серия капризных щелчков, а потом
Гундерд вылез, и лицо его было перемазано черной смазкой.
- Скис, - пробормотал он.
- Машина скисла. В конце концов подвела нас не батарея.
- И что теперь? - спросил Свин, мальчик на побегушках и юнга, который
вдруг стал выглядеть гораздо моложе своих и так юных лет.
- А теперь мы поднимем парус и будем богу молиться, чтобы ветер не
стих.
Руиз помог Гундерду вытащить из рундуков части для такелажа и парус.
Потом они вместе собрали мачту для паруса, вставляя отдельные части в
надлежащие разъемы, и поставили коричневый полотняный парус. Гундерд
прикрепил его как следует к мачте, и лодка пошла вперед, хотя и гораздо
медленнее, чем раньше.
Руиз заглянул через плечо Гундерда, пока тот возился с маленьким
навигатором лодки.
- Тока осталось ровно настолько, чтобы эту фитюльку заставить
работать несколько часов, - сказал он, подстраивая масштаб на маленькой
электролюминовой машинке. Тонкий коричневый палец Гундерда уткнулся в
несколько волнистых линий в верхнем правом углу экрана.
- Это вот край шельфа Дайерак, - палец пополз вниз. - А это мы.
Их положение отмечала маленькая зеленая точка в двухстах километрах
от побережья Нампа.
Гундерд выключил экранчик.
- Мы будем экономить ток, пока не заберемся в рифы. Тут уж наше
вождение должно быть аккуратным, лоцмана-то нет, - ухмыльнулся он. - На
радио тока уже не хватит, но тут потеря невелика, поскольку пока что наши
возможные спасители - те, у кого длинные зубы, ненасытные животы и
страшные аппетиты.
Руиз улыбнулся ему в ответ.
- Ты всегда был философом?
- Всегда. Но вернемся к нашим делам... Можешь вести лодку по курсу?
- Более или менее.
- Хорошо! - Гундерд рассеянно похлопал Руиза по плечу. - Встанешь на
вахту у руля? Джерик и я менялись с тех пор, как "Лоракка" затонула, и мы
оба устали. Надеяться на Свина нельзя. Он совершенно ненадежен. Так вот
дадим ему руль - и окажется, что мы просыпаемся и плывем прямо В пасть
Лезвиям. А Марлена вроде как с нами только телом, но не духом. Эйндиукс...
ну, он такой, какой есть. Что бы это ни означало.
- Думаю, ты прав, - ответил Руиз.
Он тоже устал. Ему не хотелось испытывать сдержанность Джерика на
такой ранней стадии знакомства. Поэтому он не мог отказаться выполнить
свою долю обязанностей. Такое отношение могло только вызвать к нему новую
волну скверного отношения.
Он перешел на корму и взял рулевое весло у Джерика, который отпустил
рукоять с еле сдерживаемой гримасой ненависти. Моряк прошел к середине
лодки, где он злобно уставился на фараонцев, прежде чем устроиться на дне
лодки. Дольмаэро, который, казалось, стал понемногу оправляться от морской
болезни, ответил ему сдержанным взглядом. Мольнех весело ухмыльнулся и
кивнул головой в знак приветствия.
Низа, которая проснулась, когда Гундерд стал осматривать мотор,
сперва посмотрела на моряка непонимающим сонным взглядом, а потом
презрительно. Она нетвердыми ногами перешла через всю лодку и уселась
рядом с Руизом. Он не мог удержаться от улыбки.
Но потом его внимание привлек блеск в глазах Джерика под глубоко
надвинутым капюшоном, и он увидел, как по лицу матроса разлилось выражение
мерзкое и понимающее, когда он перевел глаза с Руиза на Низу. Холодок
пробежал по спине Руиза, и он стал думать, как лучше справиться с
матросом. Рано или поздно ему придется поспать, и что тогда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128