Мог ли он выступать от их имени?
- Это лучше, чем ничего, - прошептал он.
Почувствовал ли он себя сильнее от этого? Может быть.
Он встряхнулся. Не время теперь было бесплодно и академически
рассуждать. Теперь настало время осторожности, составления планов,
внимательного наблюдения и быстрого действия.
Он снова посмотрел на иглу небоскреба. Что изменилось с тех пор, как
он проплывал тут в последний раз, пассажиром на барже "Лоракка"?
Тогда террасы и подоконники зеленели буйной растительностью, разливая
в воздухе запах цветов и фруктов нового урожая, наполняя весь пейзаж
буйными красками. Теперь крутые стены небоскреба были черны и мертвы, не
видно было фермеров, которые в своем вечном поклоне пробирались бы среди
гидропонных полей.
Тогда с высоких этажей Моревейника лилась музыка, слабая, но веселая
и задорная. Теперь тишина была такой глубокой, что у Руиза волосы на
затылке встали дыбом.
Он проехал арку, которая открывала въезд во внутренние причалы.
Металлические ворота наполовину были оплавлены, словно стекли со своих
петель, а туннель был блокирован сбитой воздушной лодкой, которая почти
затонула.
Он увидел тогда первый труп в этом городе - безногую женщину с таким
раздутым лицом, что она больше даже не казалось человеческим. В старом
Моревейнике трупы никогда не плавали так долго, чтобы полностью
разложиться, - их пожирали маргары, утаскивая на дно. Неужели маргары так
обожрались, что больше не могли выполнять свою функцию санитаров города?
Руиз Ав скорчился в кокпите и старался держаться в тени, пока
проезжал дальше по каналам-улицам Моревейника.

Он пропутешествовал среди шпилей небоскребов примерно час, и за это
время никого не увидел, но услышал зато один взрыв в отдалении. Через
несколько минут после этого глубокого зловещего звука его лодка
вздрогнула, когда под ней прошла мятущаяся волна от взрыва.
Куда подевались сампаны, бронированные баржи, грузовые корабли,
которые в свое время заполоняли каналы города? Город не был совершенно
мертв, в этом он был уверен. Руиз почувствовал себя нагим и страшно
уязвимым. Он был уверен, что скрытые от глаз толпы следят за ним и
взвешивают, какие у него могут быть намерения. Почему они тогда на него не
нападают? Его паранойя совсем разбушевалась, так что к тому моменту, когда
он наконец добрался до своего места назначения, на лице у него застыла
напряженная гримаса, а мускулы шеи и плеч подергивались от напряжения.
Ворота в лагуну Глубокого Сердца все еще были открыты, увидел он с
огромным облегчением, хотя один фаллический столб-опора был разбит, а
остальные покосились, словно от усталости и истощения.
Он медленно проехал вовнутрь, пытаясь сразу следить за всеми
возможными ловушками со всех сторон. Насколько он помнил, лагуна была
замечательным местом для любой засады.
Когда Руиз в последний раз видел лагуну, она была освещена
приглушенным красным светом, но теперь она была темна, как пещера, и он
вообще ничего не видел.
Он включил прожектор лодки. Медленно провел лучом по периметру
лагуны.
Огромная физиономия уставилась на него с противоположной стороны -
статуя на носу баржи Глубокого Сердца. Она стояла вдоль причала,
наполовину погруженная в воду, а черная вода доплескивала до подбородка
статуи. Тяжелые веки, столь полные чувственной истомы, казались столь не
на месте в подобных обстоятельствах, и несоответствие было столь трагично,
что диковатый смех вырвался из горла Руиза.
Звук эхом разнесся по пустой лагуне. Неужели Глубокое Сердце было
оставлено совсем? Если так, его планы надо было срочно менять.
Он услышал гудение включившегося мегафона за секунду до того, как над
лагуной прогремел голос.
- Дельтанец! Подними вверх пустые руки и не делай резких движений. На
тебя нацелены орудия, от которых тебе не будет спасения! Что ты делаешь в
Глубоком Сердце?
Руиз снова рассмеялся, на сей раз от облегчения. Он встал и содрал с
себя дельтанский шлем. Он поднял руки повыше и прокричал:
- Это Руиз Ав! Впустите меня!

Руиз оставил свою реактивную лодочку пришвартованной к причалу,
спрятав ее за полузатопленной баржей, где ее не сразу будет видно, если
неприятели ворвутся в лагуну.
Его встретила возле толстых дверей хрупкая молодая женщина в
потрепанной и покрытой заплатами сервоброне. Он ее не узнал, но она
открыла лицо, приподняв забрало шлема, и сказала шепотом:
- Это Руиз Ав. Как я счастлива видеть тебя снова.
- Снова?
- Это же я, Гемерте. Твой друг, которого ты встречал и раньше.
В первый раз, когда Руиз увидел Гемерте, это был высокий зеленоглазый
мужчина.
- А-а-а, - сказал Руиз, - Гемерте. Как поживаешь?
- Лично я - вполне хорошо, - сказала она, и на ее узком лице
появились ямочки от улыбки. - Моревейник стал опасным местом - как ты
наверняка уже заметил. Ты встретился с какими-нибудь препятствиями, пока
до нас добирался?
- Город очень тихий, - ответил он.
- Иногда так оно и бывает. Сперва война была постоянной и кровавой.
Теперь она вспыхивает огромными спазмами, которые заполняют каналы трупами
и разбитыми боевыми машинами. Между этими вспышками все затаиваются и
планируют следующую оргию убийств. Они уже устали, но их ярость никак не
погаснет. Никто этого не понимает.
- Да, - сказал он, - мне бы хотелось поговорить с Объединенным
Советом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128