Фермеры да электронщики преклонного возраста сражались против в
десятки раз более опытного и хитроумного противника. И все же битва
продолжалась, битва, в которой они отстаивали не столько собственную
жизнь, сколько эти два символа: ласковую, мудрую машину, на самом деле
давно уже мертвую, и канувшее в небытие государство, сохранившееся только
в их воображении.
Бедные простаки...
"Ничего не выходит", - говорил Гордон своей ровне, товарищу по
лицедейству. Ответом ему была все та же пляска лампочек у него перед
глазами и одновременно в мозгу.
"Суровая зима на время остановила холнистов. Они пока свирепствуют в
городах, захваченных еще осенью. Но по весне они снова вернутся, вцепятся
в нас, примутся жечь и убивать, пока деревни одна за другой не взмолятся,
чтобы бандиты приняли их под свою "защиту". Мы пытаемся огрызаться. Однако
любой из этих дьяволов стоит дюжины наших робких горожан и фермеров".
Гордон опустился в мягкое кресло перед толстым стеклянным экраном,
вдыхая запах пыли и затхлости, от которого некуда было деться даже здесь,
в Доме Циклопа.
Если бы у них было время на военную подготовку... Если бы мир не
царил здесь столь долго...
Если бы у них появился подлинный лидер... Такой, как Джордж Паухатан.
Из-за притворенной двери доносилась негромкая музыка. Кто-то поставил
пластинку двадцатилетней давности с записью "Канона" Пахельбеля.
Он вспомнил, как не сдержал слез, когда после огромного перерыва
снова услышал подобную музыку. Ему в ту минуту отчаянно хотелось верить,
что где-то на свете еще сохранились отвага и благородство, что здесь, в
Корваллисе, он нашел то, что искал. Однако "Циклоп" оказался
надувательством, ничем не лучше его собственного мифа о Возрожденных
Соединенных Штатах.
Для него оставалось загадкой, почему наступление "мастеров выживания"
вдохнуло в обе выдумки новую жизнь. Среди крови и ужаса обе легенды обрели
особо возвышенное звучание, и люди ежедневно отдавали ради них свои жизни.
"Не выходит, и все. - Он не ждал ответа от навеки умолкнувшей машины.
- Наши люди сражаются и умирают. Однако зверье в камуфляже доберется к
лету и сюда, как бы мы этому ни противились".
Он прислушался к печальной, волшебной музыке, задаваясь вопросом,
станет ли кто-нибудь слушать Пахельбеля после падения Корваллиса.
В дверь тихонько постучали. Гордон выпрямился в кресле. Кроме него, в
этот час в здании могли находиться только служащие Циклопа.
- Да? - отозвался он.
Пол прочертил узкий луч света. Потом луч расширился, и в нем выросла
длинная тень женщины с распущенными волосами.
Дэна... Именно ее ему сейчас меньше всего хотелось видеть.
Она заговорила тихо, но торопливо:
- Прости за беспокойство, Гордон, но я подумала, что тебе надо узнать
новость немедленно. Только что прискакал Джонни Стивенс.
Гордон вскочил с бешено бьющимся сердцем.
- Боже, так он прорвался!
Дэна кивнула.
- Джонни добрался до Розберга и вернулся, хотя и не без труда.
- Люди! Привел ли он... - Гордон поперхнулся, видя, что она покачала
головой. Ее взгляд не оставлял никакой надежды.
- Десять человек. Он доставил южанам твое послание, и они прислали
десяток добровольцев.
Голос Дэны звучал странно, словно ей было стыдно за остальной мир,
который так их подвел. Дальнейшее стало для него откровением: он еще ни
разу не слышал, чтобы у нее дрожал голос.
- О, Гордон, они даже не мужчины. Это мальчишки, просто мальчишки!

3
Дэну ребенком взял на воспитание Джозеф Лазаренски и другие ученые
Корваллиса, оставшиеся в живых, вскоре после Светопреставления. Она
выросла среди служащих Циклопа и поэтому оказалась достаточно рослой для
нового времени девушкой и получила неплохое образование. Неудивительно,
что Гордона поначалу влекло к ней.
Однако потом он испытал сожаление, видя, что она так начитанна. Лучше
бы она читала гораздо меньше... или неизмеримо больше. Дэна даже придумала
собственную теорию! Хуже того, она фанатично верила в эту теорию и без
устали пропагандировала ее в кругу впечатлительных подруг и даже за его
пределами.
Теперь Гордон боялся, что, сам того не ведая, способствовал всему
этому. Ему трудно было объяснить себе самому, как это он дал Дэне
уговорить себя и принял в армию девушек разведчицами.
"Тело юной Трейси Смит, распростертое среди сугробов... Следы на
ослепительно-белом снегу..."
Накинув белые халаты, они с Дэной прошли мимо охранников, караулящих
вход в Дом Циклопа, и ступили на снег, превращающий своим свечением ночь в
сумерки. Дэна негромко произнесла:
- Если Джонни действительно постигла неудача, то это означает, что у
нас остается всего одна надежна.
- Не хочу говорить об этом. - Он опустил голову. - Сейчас не хочу.
Снаружи стоял пронизывающий холод, и он торопился в столовую, чтобы
выслушать доклад юного Стивенса.
Дэна взяла его за руку, и он был вынужден взглянуть на нее.
- Поверь, Гордон, никто не огорчен случившимся больше меня. Неужели
ты считаешь, мы с девочками мечтали, чтобы у Джонни ничего не вышло?
По-твоему, мы сумасшедшие?
Гордон воздержался от наиболее очевидного ответа. Минувшим днем ему
выпало счастье полюбоваться на пополнение, собранное Дэной, - молодых
женщин из деревень на севере долины Уилламетт: восторженные голоса,
пылающие взоры новообращенных. Выглядели они забавно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107