Тогда же в Веймар приез­жает Рокетт и передает Листу готовые части текста для оратории «Легенда о святой Елизавете».
Лист приступает к работе над ораторией.
В конце августа Лист с Каролиной Витгенштейн и её дочерью едет в Мюнхен, оттуда - в горы Тироля.
9 октября. Из Зальцбурга Лист пишет Вагнеру: «Ког­да я, наконец, буду иметь радость читать „Тристана"? От Гертеля я узнал, что уже готовят клавираусцуг. Решил ли ты уже, где будет первое исполнение? Я слы­шал, что в Карлсруэ очень рассчитывают на твою оперу. Дай бог, чтобы с „Тристаном" кончилось и твое изгна­ние, на что я очень надеюсь. Мы в Веймаре планируем зимой поставить „Риенци"...»
Но постановка эта так и не состоялась. Вернувшись в Веймар, Лист находит там много перемен. Ученики его разлетелись по другим городам, Каролина Вит­генштейн после нового отказа в разводе, сделавшего невозможным узаконить браком её отношения с Ли­стом, находится в чрезвычайно удрученном состоянии, весь город словно бы вымер. Лист все глубже погружа­ется в альтенбургское одиночество. Тем временем Дингельштедт, которого он когда-то рекомендовал на пост генерального интенданта веймарского театра, органи­зует против него настоящую кампанию. Подходящий случай не заставляет себя ждать.
15 декабря. В веймарском театре состоялась премьера оперы Корнелиуса «Багдадский цирюльник», постав­ленной по настоянию Листа. По окончании представле­ния противники Листа и его школы устраивают настоя­щую демонстрацию протеста со свистом и шиканьем. Лист в тот же вечер подает заявление об отставке.
17 декабря. На состоявшемся в веймарском театре бетховенском концерте Лист дирижирует Первой сим­фонией. Это был последний раз, когда он в Веймаре по обязанности взял в руки дирижерскую палочку.
1859
В начале года между Листом и Вагнером возникают разногласия. Вагнер, живший тогда в Венеции, работал над «Тристаном и Изольдой». Нуждаясь в деньгах, он просит Листа поставить в Веймаре «Риенци». Однако попытки Листа добиться постановки этой оперы оказа­лись безуспешными, на что Вагнер реагировал очень болезненно. В письме к Листу он намекает на его «сча­стье и равнодушие», чем глубоко обижает Листа, кото­рый как раз собирался в ответ на полученный от Вагне­ра первый акт «Тристана» послать другу партитуры симфонии «Данте» и «Эстергомской мессы». Из ответа оскорбленного Листа: «Поскольку мои симфония и мес­са все равно не могут заменить тебе хрустящие банкно­ты, с моей стороны было бы излишним посылать их тебе. Но отныне я считаю также излишним получать от тебя торопящие меня телеграммы и оскорбительные письма».
14 января. Бюлов в Берлине дирижирует симфониче­ской поэмой Листа «Идеалы». Противники Листа гром­ким свистом выражают свое недовольство его музыкой.
27 февраля. Лист едет в Берлин. Перед отъездом он с горькой иронией замечает: «Я написал в паспорте: цель моей поездки - быть освистанным».
В берлинском концерте он дирижирует «Идеалами», которые, как и исполненные Бюловым фортепьянные пьесы, на этот раз были тепло встречены публикой.
Весной Лист, Каролина Витгенштейн и её дочь едут в Мюнхен, где знакомятся с герцогом Константином Гогенлоэ-Шиллингсфюрстом (1830-1896).
9 апреля. Первое исполнение (в Веймаре) «Привет­ственного марша».
В июне Лист принимает участие в лейпцигском съезде музыкантов, организованном редактором «Нойе Цайтшрифт Фюр Музик» Карлом Бренделем по случаю 25-летия существования журнала. На одном из концер­тов исполняют симфоническую поэму Листа «Тассо», которая так понравилась публике, что пришлось её по­вторить.
Под впечатлением картины Эдуарда Бендармана Лист пишет 137-й псалом («При реках Вавилона, там сидели мы...).
23 июня. Умирает герцогиня Мария Павловна, в лице которой Лист потерял доброго друга и покровителя. Свою речь на похоронах Лист закончил словами: «С этим гробом похоронен старый Веймар».
9 августа. Помолвка дочери Каролины Витгенштейн Марии с герцогом Константином Гогенлоэ-Шиллингсфюрстом. Жених - брат кардинала Густава фон Гогенлоэ, с которым позже, в период жизни в Риме, у Листа установились близкие отношения.
Летом выходит книга Листа «Des Bohemiens et de leur musique en Hongrie» («Цыгане и их музыка в Венгрии»), вызвавшая большую бурю. С особым возмущением принимают её в Венгрии, ибо Лист в своей книге прихо­дит к выводу, что венгерской национальной музыки не существует, есть только музыка цыганская. В своих рас­суждениях он исходит из предположения, что имеет дело с музыкой цыганского происхождения. Ибо он не был и не мог быть знаком - вследствие того круга лю­дей, с которыми он общался, и слабого знания языка - с сокровищницей подлинно венгерской народной музы­ки. Он слышал только игру городских цыганских орке­стров, исполнявших музыку, которую все тогда называ­ли «цыганской». Сам исходный пункт его рассуждений, само название этого типа музыки уже были ошибочны­ми, - пишет в 1936 году Бела Барток в докладе „Пробле­мы Листа", сделанном им по случаю избрания его в члены Академии наук. - Но кто же назвал эту музыку цыганской? Мы сами». В заключение Барток делает вы­вод: «Мы лишь частично можем предъявить Ференцу Листу обвинение в связи с его ложными выводами; из всего того, что он имел возможность видеть и слы­шать, он вряд ли мог сделать иное заключение, чем то, которое вытекает из его книги. Более того, как раз напротив, та смелость, с которой он высказывает свое добросовестное, хотя и ошибочное мнение, вызывает уважение: ведь он знал, что этим возбудит на своей родине враждебное к себе отношение».
11 августа. Газета «Мадьяр шайто» пишет: «Госпо­дин Лист вымыслил, что музыка цыган, везде являющая­ся подражанием, в Венгрии - оригинальна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84