На Макса это произвело неизгладимое впечатление:
– SPR DX. – Он считал это потрясающей передачей. – QRX? – интересовался Макс слышимостью собственного сигнала. Браун отстучал ему цифру «пять», что означало «отлично», и в свою очередь поинтересовался местонахождением Макса. Макс обитал в наталийском Питермаритцбурге. Он просил Брауна прислать ему открытку, чтобы засвидетельствовать их радиообмен, состоявшийся на столь большом расстоянии. Браун с готовностью согласился. Затем он дал Максу номер телефона в офисе Даффи и попросил связаться с ним. Макс радировал одному из своих партнеров по сверхдальней связи в Нью-Джерси, а тот ретранслировал сигнал на телефон Даффи. В одно мгновение встревоженный публицист оказался на линии. «Возвращение в мир, – подумал Браун, – к которому я уже не принадлежу».
– Рандеву на 29,871 мегагерц, – вещал Макс. На этой частоте Браун обнаружил вышедшего из себя Даффи.
– Во имя всего святого, приятель! – кричал Даффи. – Куда, к черту, вы запропастились?
– У меня были засорены баки, Даффи. Я не мог зарядить аккумуляторы. Мне только что удалось разделаться с этим.
Симплексная связь позволяла им легко переговариваться.
– Мы уже думали, что вы утонули, дружище. Ваш ответчик не посылает сигналов.
– Я, наверное, не один такой.
– Не один, – подтвердил Даффи. – Сефалу и Деннис тоже сошли. От Денниса ничего не слышно. Где вы находитесь?
Браун дал ему свои ложные координаты.
– Тогда вы лидируете. Все ли у вас нормально?
– Все прекрасно.
– Можете придумать что-нибудь для прессы?
– Я, пожалуй, воздержусь от выдумок.
– Правильно, мы не нуждаемся в том, чтобы представляться странными или необычными, приятель. А как насчет того, чтобы позвонить Энн?
– А надо?
– Конечно.
– Тогда позвоню.
– Может быть, нам уже пора начинать готовить мир к вашей победе? Когда вы рассчитываете пройти мыс Горн?
– Я дам вам знать. Это дурная примета – загадывать.
– Хорошо, дружище, – согласился Даффи. – Продолжайте в том же духе.
– Продолжаю, – ответил Браун.
Немного погодя Макс стал отстукивать ВТ: та-ти-ти-ти та, та-ти-ти-ти та, та-ти-ти-ти та, что на языке радиолюбителей обозначало заминку. Он придумывал, что сказать дальше.
– Жди HLS, – неожиданно отстучал он. Браун попытался вспомнить, что такое HLS.
– Сообщите значение HLS.
– Ха-ха-ха-ха, – телеграфировал Макс. Сочетание HLS означало смех.
Браун вздохнул и передал, что понял его.
– Слышал о миниатюрных передатчиках?
Браун ждал.
– Для тех, кто не любит много говорить.
– HL, – передал он Максу.
– Твой вызов, как две дерущиеся змеи.
Браун представлял себе это зрелище и ждал.
– Вызов был – яд против яда.
– HL, – ответил Браун.
– Одна лошадь с другой лошадью на скаковой дорожке.
Браун пережидал град точек и тире.
– Не могу вспомнить твою кличку, но галоп мне твой знаком.
– HL, – ответил Браун. Каламбуры продолжались еще какое-то время. Прервав очередную серию ВТ, Браун передал сигнал окончания сеанса связи. Выключив передатчик, он сразу же занялся прокладкой своего мнимого курса в восточном направлении, выбирая точки и определяя углы для них до тех пор, пока не почувствовал, что устал. Навалившаяся усталость была довольно сильной. Он встал, надел подбитую мехом куртку и вышел на палубу.
Лагуна то оставалась совершенно неподвижной, то вдруг по ее поверхности проносился налетавший из-за гор ветер и перемешивал краски отражавшегося в ней неба. Опираясь на поручни, Браун неожиданно вспомнил свое выступление перед репортерами в Объединенном пресс-центре. Его манера говорить вызывала в зале непривычную тишину. Слова, тщательно подобранные и четко произносимые, увеличивали внимание аудитории. Собственная искренность завораживала его, и репортеры чувствовали правдивость его слов. В памяти не сохранилось, что там он доводил до сведения прессы. Трудно сказать, дезинформация то была или нет. Помнилась только та атмосфера праведности, которую он создавал вокруг себя.
«Я уже больше не тот человек, – подумал Браун, – и даже не тот, кто помнит того человека. Тот, наверное, умер». Он вернулся к штурманскому столу и с отвращением посмотрел на справочники. Мысль о том, чтобы продолжить работу, была ненавистна ему. Это было выше его сил. Он опять вернулся на палубу.
Вся хитрость заключалась в том, чтобы обладать истинным знанием, одновременно лишая такой возможности весь остальной мир. На мысль о таком обладании как раз и наводили библейские притчи. Власть над реальностью состояла в причастности к ее природе и в единоличном обладании этим знанием. В какой-то момент Браун вдруг почувствовал, что в такой власти ему всегда будет отказано.
– Я не могу поступить так, – громко сказал он. Его голос эхом пронесся среди окружающих скал.
Убедившись, что вернуться к работе больше не сможет, Браун решил вновь сойти на берег. Время было позднее, солнце низко склонилось над горизонтом. Он сел в лодку и направился вдоль западного берега лагуны в надежде отыскать дом, который видел днем раньше. Когда позади осталось несколько миль, а дом все не показывался, он повернул назад. В конце концов он высадился в бухте, которая напомнила ему ту, что он видел перед домом. Все бухты здесь были очень похожи друг на друга. Прогуливаясь по берегу, он обнаружил устье ручья и пошел вдоль него в глубь острова.
Ручей быстро бежал, прокладывая русло среди черных камней и лугов, поросших грубой желтой травой. На небольшом удалении от берега лагуны он поворачивал и расширялся, образуя пруд. Браун подошел ближе и посмотрел в воду. Он удивился, увидев там лососей, пробиравшихся вверх против течения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135